– Как часто ты нападал на принцессу?
И этот вопрос слышим только мы шестеро. Алинэ прикрывает рот рукой, не успевая отойти от первого потрясения, а главный обвинитель тихо прочищает горло, отводя взгляд в сторону.
– Раза три, – коротко отвечает Джай, опуская голову, но не желая признавать вины.
Герцогиня Даронская… начинает беззвучно плакать. А главный обвинитель молча отходит, оставляя нас разбираться со всем этим между собой.
– Вы звери! – всхлипывает Алинэ, но затихает от выразительных глаз Каяна.
– Справедливости ради, Первый генерал был не одинок, – подаю голос впервые за долгое время.
Понятия не имею, что происходит, но раз происходит – пусть достанется всем.
– Ро’ун, – Каян переводит взгляд на Второго генерала.
– Я делал это по просьбе принцессы. Она хотела избавиться от страха перед молниями Джая, – отвечает тот, и воздух молниеносно заряжается от гнева императора, пугая особо впечатлительных дам в зале, тщетно пытавшихся вслушаться в суть нашего разговора.
– Ты сейчас жив и невредим только потому, что сумел принести пользу во время слушания, – негромко, но четко произносит Каян, глядя на белого генерала.
– Я больше не совершу ошибки, – признавая вину, произносит Ро’ун.
– Какая прелесть, – протягиваю, глядя на этих троих, – ваша крепкая дружба трогает моё сердце.
– Не стоит ёрничать, принцесса, – не глядя на меня, отвечает Каян, – моя благосклонность к вам может так же резко закончиться, как и началась.
– Ваша благосклонность? Это вы про попытку уничтожения моей репутации? – уточняю у него сухим голосом.
– Попытку? А вы оптимистка, – встречаясь со мной взглядом, замечает Его Величество.
– Никто за границами севера не поверит в этот фарс, – бросаю ему, затем поворачиваюсь ко Второму генералу, – тем более, правду проверить слишком просто.
– Я не солгал, и вы знаете об этом, – направив взгляд чуть ниже моих глаз, отвечает Ро’ун.
– Вы недоговорили. И я не знаю, что хуже, – бросаю ему, крепко сцепив руки в замке.
– Доказать вашу невиновность будет сложно, если все очевидцы внезапно умрут, – негромко протягивает Каян.
– Дайте-ка подумать… невеста императора, находящаяся под защитой Макота, решается на убийство невиновных людей, которые должны были свидетельствовать о том, что она изменяла нареченному? – протягиваю в ответ, мгновенно расслабляясь, – Это звучит так глупо, что я даже защищаться от подобных слухов не буду. Если Макот меня защищает, значит, я чиста – и вам это известно, – бросаю Каяну в лицо.
