Надёжный, терпеливый и, конечно, любящий — он возник в моей жизни внезапно, не спрашивая разрешения, и также самовольно прочно в ней обосновался. Страшно подумать, в моей ванной даже его щётка стоит! И не та, которая попользоваться и выбросить, а внушительная электрическая модель чёрного цвета, приватизировавшая одну из пяти моих розеток.
Выключая свет в зале, я бросаю последний взгляд на своё богатство. Мою прелесть.
«Саркани» с венгерского означает дракон, символ власти, мудрости и силы. Ведь книги помогают обрести мудрость, которая придаёт силу, с которой приходит власть. Когда я объясняла это отцу, он иронизировал, когда маркетологам — те кривили высокооплачиваемые носы. Прогадали все, в тот момент, когда я открыла третий по счёту филиал.
— Что скажешь, моя несравненная Лиссет? — Олесин голос в трубке вызывает закономерный смешок. — Есть новости?
— Нашествие саранчи отменилось, кровавые реки не разлились. Считается?
Сдав магазин на охрану, я выхожу из торгового центра под уверенный стук собственных каблуков.
— Я второй день жду, волнуюсь, обгрызаю трёхдневный маникюр, — возмущается она, — а ты только с работы выходишь?!
— Ой, всё! — смеюсь я, подходя к машине. — Олесь, прекращай. То, что ты видела Андрея выходящим из ювелирки, не значит абсолютно ничего. Тебе посчитать, сколько украшений он надарил мне за это время?
— Там помолвочное кольцо, гарантирую!
— Ты гарантируешь или твоя личная гадалка? — качаю я головой, не спеша трогаться с места.
— Расклады Малики всегда сбываются! — хмыкает она. — Но куда нам, простым смертным, до крутых книжных владетелей!
— Я наберу тебя завтра, — обещаю я, подключаю телефон к машине и выруливаю с парковки.
— Почему не сегодня? Планируешь радовать будущего мужа всю ночь?
— Пока, Олеся! — насмешливо прощаюсь я и беру курс в сторону дома.
Тёмные окна говорят о том, что Андрей ещё не добрался. Или решил сделать мне сюрприз. Удивительно, но, заведённая Олеськой, я ощущаю непривычную дрожь где-то в районе желудка.
Свобода.
Я привыкла дорожить ей и тем, какие возможности она мне давала. И, главное, тем, какие скрывала страхи. Стыдно признаться, но в двадцать я была далеко не такой, какой хотела казаться. Да и чёрт с этим.
Захлопнув дверь, я бросаю на столик сумку и ключи. Со стоном скидываю туфли. Включаю свет в гостиной, радуясь, что сюрприза не будет — меня не ждут ни три цветочных магазина, ни коленопреклоненный Андрей. Пошлость какая!
