— Как ты, Алис? — Спрашивает тот, кто минуту назад силой усадил меня в свою машину. Потому что ледяные руки и холодный нос.
— Замёрзла, — я с улыбкой грею руки рядом с воздуховодом. — Какое-то неправильное у нас лето.
— Я не об этом.
Его глаза закрыты, голова откинута на подголовник, а на лбу тревожная складка. Не об этом, но о другом я не расскажу. Не рискну, побоявшись отвращения в его глазах.
Справлюсь сама. Как всегда.
— А о чём?
Андрей даже не вздрагивает, когда, скинув туфли, я сбрасываю его пиджак и перелезаю к нему на колени. Лишь заключает меня в кольцо рук, так и не открыв глаза.
— Что случилось вчера?
— Просто устала. — Ослабив галстук, я расстёгиваю первые две пуговицы его рубашки.
— И поэтому сбежала? — Андрей перехватывает мои ладони, глядя прямым внимательным взглядом. — Из-за усталости?
— Ты же меня знаешь, — с тяжёлым вздохом я откидываюсь спиной на водительскую дверь.
— Поэтому спрошу ещё. — Он касается моей щеки. — С чем на этот раз ты собираешься разбираться сама?
Хороший вопрос.
— Я. — Лёгкий поцелуй в щёку. — Собираюсь. — В другую. — Готовиться. — В уголок губ. — К нашей. — В ещё один. — Свадьбе.
И прямой открытый взгляд глаза в глаза.
Его — настороженные и ожидающие подвоха, мои — привыкшие лгать, и потому самые честные в мире.
— Ты уверена?
— Собираешься забрать своё предложение? — со смешком я возвращаюсь на пассажирское сидение.
— Алис. — Надевая правую туфлю, я поднимаю взгляд. — Скажи мне сейчас, прямо и открыто, что ты выйдешь за меня. Скажи и я поверю. — Андрей смотрит напряжённо, кажется, ожидая худшего. — Поверю и больше к этому не вернусь.
Выпрямившись, я изучаю его долгим взглядом, а после открываю дверь и выхожу из машины.
Не знаю, о чём думал Андрей в эти несколько секунд без меня, и вряд ли хочу знать. Вместо этого я открываю водительскую дверь и заставляю его выйти. Молча беру за руку и веду обратно на набережную. К площадке для скейтеров и прочей молодёжи. К рампе.
Сегодня ветрено, а середина ночи позволяют обойтись без толп шатающихся подростков. К тому же высота никогда не входила в перечень моих страхов и нашему восхождению на четырёхметровую площадку мешают разве что мои каблуки.
— Предлагаешь мне отсюда сброситься? — невесело хмыкает Андрей, смотря вниз. — С горя.
— Предлагаю тебе меня поймать, — вызывающе отзываюсь я и шагаю к обрыву. Спиной вперёд. На шпильках, одна из которых проваливается в никуда, но, готовая к этому, я не теряю равновесие.
