— Это плохо? — с беспокойством спросил Томаззо.
— Неприятно, — сказал доктор с гримасой. — Но с ней все будет в порядке.
— Слава Богу. — Томаззо вздохнул с облегчением, потом напрягся и взглянул в лицо Эбигейл, когда она застонала и зашевелилась.
Она открыла глаза, и Томаззо попытался ободряюще улыбнуться, когда ее растерянный взгляд встретился с его взглядом. Но когда она хриплым голосом обвинила его: — Ты укусил меня! — он впал в отчаяние.
— Она бредит, — успокаивающе сказал Кортес, когда Томаззо уставился на нее пустым взглядом.
Эбигейл перевела взгляд на мужчину, ее голова медленно следовала за ним, и она нахмурилась в замешательстве. — Кто вы?
— Я — доктор Кортес, дитя мое. А теперь отдыхайте. Вы больны.
— Но-о-о-о-о. — Она простонала это слово, ее голова качнулась в другую сторону, когда она пробормотала: — Он укусил меня.
— Неужели это так? — мягко спросил доктор Кортес, заменяя полную пробирку пустой.
— Да. — Ее голова резко откинулась назад, прекрасные зеленые глаза расширились и запаниковали. — Вы не должны быть здесь. Я могу укусить вас. — Подняв голову, она жалобно добавила: — Я не хочу никого кусать.
— Это хорошо, — пробормотал доктор Кортес, его внимание было приковано к быстро наполняющейся второй пробирке.
Томаззо перевел взгляд с мужчины на Эбигейл, пытаясь решить, что делать. Она явно знала, кто он такой, или, во всяком случае, догадывалась. И она болтала с доктором, который не должен был слышать ничего из этого. Человек, казалось, предполагал, что все это было вызвано лихорадкой, но что, если он подумает об этом позже и…
— Я чувствую вкус крови, — раздраженно пробормотала Эбигейл, снова поворачивая голову. — Почему я… о! — ее лицо наполнилось ужасом. — Я уже укусила кое-кого. Не так ли? Я сделала это, — решила она и застонала, — я не хочу быть кровососущим дьяволом!
— Она в бреду, — констатировал доктор Кортес, закончив брать кровь и выпрямляться с прибором и пробирками в руках. Вернувшись к своей медицинской сумке, он приказал: — Положи ее в ванну. Тебе нужно снизить ей температуру.
Томаззо колебался, все еще раздумывая, что делать с доктором.
— Чья это кровь? — Эбигейл застонала, глядя на свои руки, как будто они были покрыты кровью. Это было не так, но она верила в это. Томаззо подняв Эбигейл с пола, подойдя к ванной. Он решил оставить доктора в покое, если возникнет необходимость, можно стереть его память позже.
Вода была на середине ванны. Томаззо опустил Эбигейл в нее, отметив, что она была очень холодной, когда накрыла его руки и ее тело. И все же он не был готов к реакции Эбигейл. Ее глаза распахнулись, она завизжала, как от боли, и тут же попыталась выбраться наружу, карабкаясь на грудь и голову Томаззо, безжалостно впиваясь ногтями в его плоть.
