— Я сам отведу тебя к обоим, — заверил он ее, вылезая из машины, когда она открыла дверцу и выскользнула из машины.
— Обоим, что?
Дивина обернулась на этот веселый вопрос и обнаружила, что смотрит на хорошо одетую блондинку, невысокую и соблазнительную, с умными глазами, полными любопытства.
— Джеки, — Марк ответил кивком головы на приветствие, как он пришел вокруг грузовика. Повернувшись к Дивине, он сказал: — Это Джеки Морриси Аржено. Жена Винсента. — Повернувшись к женщине, он добавил: — Джеки, это Дивина.
Джеки улыбнулась и протянула руку в знак приветствия, но спросила: — Просто Дивина.
— Мадам Дивайн, но Дивина подойдет, — мягко сказала она.
— Ладно, — медленно произнесла Джеки, на мгновение прищурившись. Но потом она улыбнулась и повернулась к Маркусу. — Так что же это вы оба возьмете на себя?
— О, — криво улыбнулся он. — Трейлер Дивины сгорел два дня назад, и ей нужно купить новый. Завтра нам нужно будет заехать в банк и купить трейлер…
Дивина заметила шок и смятение на лице Джеки, когда она увидела, что огонь сделал с лицом Маркуса, и поймала себя на том, что пристально смотрит на него. Она как-то забыла, что на его лице все еще были следы огня. В виде шрамов, но все равно, сильно заметных.
— Боже мой, Маркус. Это замечание, столь же ужасное, как и выражение лица Джеки, привлекло внимание Дивины к бессмертному мужчине, только что вышедшему из дома. Он был так же смугл, как и белокурая женщина, с точеными чертами лица и поразительными серебристо-голубыми глазами Аржено. Кроме того, он был явно ошеломлен состоянием Марка.
— Ты был в трейлере в то время, — сказала Джеки, и это был не вопрос. Затем ее взгляд обратился к Дивине и сузился. — Но тебя там не было.
— Нет. Я не была, — сказала Дивина, ее голос был холоден от подозрения в глазах женщины. — Я была в городе и, вернувшись, обнаружила, что трейлер объят пламенем, а Маркус прячется в киоске с сахарной ватой.
— Она помогла мне сесть во внедорожник и вытащила меня оттуда, — быстро сказал Маркус, снова привлекая внимание пары. — Она заботилась обо мне последние двадцать четыре часа и сумела найти мне пару доноров, чтобы помочь начать лечение. Но мне, очевидно, нужно больше крови, чтобы закончить, и ей тоже нужна кровь, но ни один из нас не чувствовал себя комфортно, питаясь копытом, когда худшее из исцеления было сделано.
При этих словах взгляд Дивины дрогнул. Она не чувствовала себя неловко, когда он кормился с копыт, хотя теперь, когда она знала, что не должна этого делать, ей не хотелось. То, что он забыл покормиться от служащего бензоколонки, несмотря на агонию, в которой, как она знала, должен был находиться, заставило ее отказаться от еды самой, несмотря на грызущую боль в животе. Тем не менее, она не упомянула о своем нежелании говорить с Маркусом и задавалась вопросом, смог ли он каким-то образом распознать это, или просто сказал это для пары.
