— О, я не знаю. Почему бы тебе не сказать мне? — сухо предположила Дивина, соскребая тарелку в мусорное ведро под раковиной. Затем она бросила тарелку в мусор и отчаянно отпрянула в сторону, пытаясь избежать его прикосновения, когда он схватил ее за руку. Без сомнения, он просто хотел повернуть ее лицом к себе, но она не могла рисковать. Одно прикосновение — и они оба взлетят на воздух, как трут. В этом она была совершенно уверена.
— Дивина, — раздраженно сказал он, сокращая расстояние между ними. — Я не причиню тебе вреда. Я никогда не смогу причинить тебе боль. Ты — моя половинка.
— Неужели? — спросила она, отступая от него. — Я в этом не уверена. Откуда мне знать, что ты не такой же, как моя мать? Ты можешь лгать о том, что ты моложе меня. Ты действительно можешь быть старше меня, читать и контролировать меня. Может, ты просто притворяешься моим спутником жизни, чтобы усыпить мое ложное чувство безопасности или что-то в этом роде.
— Как я могу солгать, что я моложе тебя? Я никогда этого не говорил. Я только сказал, сколько мне лет. Я не знаю, сколько тебе лет, — сказал он рассудительно. — А с чего бы мне хотеть внушить тебе ложное чувство безопасности?
«Потому что ты шпион дяди Люциана». Дивина так хотела это сказать, но сдержалась и уставилась на него.
— Кроме того, не может быть, чтобы то, что мы пережили там, рядом с трейлером, не было просто сексом, — твердо сказал он. — Я чувствовал каждую волну удовольствия, проходящую через твое тело, каждую дрожь возбуждения, которое вызывали мои прикосновения. И ты почувствовала мое. Не так ли?
Это был не вопрос, а утверждение. И он был прав, она испытала с ним удовольствие… или ей так показалось. Либо он действительно был ее спутником жизни, либо чертовски хорошо притворялся. А мужчина просто стоял там, такой чертовски красивый, с голой грудью, босыми ногами и обтягивающими джинсами. Его волосы уже высохли, но лежали взъерошенными вокруг головы. Она помнила, как чертовски мягко он ощущался под ее пальцами, так же мягко, как все остальное в нем было твердым.
Дивина вспомнила, как ей хотелось почувствовать всю эту твердость на своей мягкости. Она хотела ощутить его обнаженную кожу на своей. Она хотела, чтобы он наполнил ее эрекцией, которую она чувствовала рукой… и у нее не было шанса. Возможно, у нее никогда не будет шанса, если она найдет возможность ускользнуть сегодня, забрать свой мотоцикл и сбежать.
— Дивина?
Она перевела взгляд на его лицо и заметила, что его глаза скользят по ее телу скорее серебристыми, чем черными. Пробормотав: — Ах, черт, — она закрыла небольшое пространство между ними и практически прижалась к его груди. Ее руки потянулись, чтобы притянуть его голову к своей голове. Дивине не пришлось намекать на большее. Его голова нетерпеливо наклонилась, позволяя его рту завладеть ее ртом, и они снова оказались на тех прекрасных американских горках, которые назывались «секс половинкой жизни». Только эта поездка имела кучу взлетов и захватывающих поворотов и только один низкий, тот, который ждал, чтобы затянуть их в конце.
