— Да, — кивнула Нина. — Очевидно, Николь повезло, что она накинула на тебя халат, прежде чем помочь. Дани думает, что было достаточно одного прикосновения яда к коже, чтобы убить или, по крайней мере, сделать ее больной. Думаю, концентрация была очень высокой.
Джейк сжал губы, вспомнив, как Николь пыталась помочь ему, пока он лежал в горячей ванне. К счастью, он чувствовал себя больным и раздраженным и отмахнулся от нее, отказавшись от ее помощи. Если бы она тогда дотронулась до его обнаженной руки, отравилась бы она от одного этого прикосновения? Нина предполагала, что могла. — Значит, рвота была от яда?
— Это наночастицы вытягивали яд из твоего организма, вот почему это продолжалось так долго. Я имею в виду, что ты получил слишком много яда. Он был в твоей коже, крови, органах… ну, если это зашло так далеко. Наночастицы, вероятно, погнались за ним, как только он впитался в твою кожу, но у нас, людей, чертовски много кожи.
Джейк кивнул и вздохнул. Он не сомневался, что именно этот ядовитый суп предназначался Николь, и как бы неприятно это ни было, он был рад, что окунулся в него, а не она. Он выжил. Она бы не смогла. Приподняв бровь, он спросил: — Где Николь?
— У себя в студии, работает. Данте и Томаззо с ней, — добавила Нина, как будто это его беспокоило.
— Почему? Она должна быть в безопасности в своей студии, — сказал он, нахмурившись. — Я установил систему безопасности, и пока она держит раздвижную дверь запертой, ей там хорошо.
— Да, если бы она заперла дверь. Но, несмотря на то, что прошлой ночью на нас свалилось много снега, сегодня тепло, и она отперла дверь своей студии и приоткрыла ее, чтобы выпустить пары краски, — сухо объявила Нина. — Я так понимаю, она понятия не имеет, что является целью того, кто хочет ее смерти?
— Нет, — признался Джейк. — Она все отрицает. Она думает, что все случившееся — просто случайность и все такое.
— Да, но кто-то должен дать ей пинка под зад, — мрачно сказала Нина. — Это не случайность. Она бы умерла, если бы залезла в эту горячую ванну. Кто-то играет жестко.
Джейк кивнул. — Что она сказала, когда Маргарет сказала ей, что горячая ванна отравлена?
— Маргарет ничего ей не говорила, — весело сказала Нина. — Она сказала, что это не ее дело.
Джейк нахмурился. — Что? Как вы объяснили, что со мной случилось?
— Мы не стали этого делать. Маргарет проскользнула в ее маленькую смертную голову, убедилась, что все в порядке, что она расслаблена, и отправила ее обратно на работу, а Данте и Томаззо держали ее в этом пространстве. На самом деле, — сухо добавила Нина, — это было лучшее, что она могла для нее сделать. Очевидно, с тех пор разыгралась буря. Николь рисовала до рассвета, а потом вернулась к работе, проспав чуть больше четырех часов. Я так понимаю, она закончила два портрета, почти закончила третий и собирается начать два новых.
