– Вроде как лежит в прикроватной тумбочке дома. В смысле там, в Малибу.
– Вроде как? – переспросил Князь. – Сын, от этого зависит дальнейшая судьба всех атлантов, а ты говоришь "вроде как"?
– Да точно. Я положил его туда, когда вернулся с пляжа. Значит, начинать наше путешествие нужно с прежнего места жительства. И что насчёт места нахождения моей... хм... тёщи. Так же она теперь именуется?
– Это проблема. После нашего расставания Дерек, отец Алисы, увёз жену в неизвестном направлении. Подозреваю, туда, где отирается большое количество ему подобных. Таких мест в мире не очень уж много.
– Ясно. – Алиса поднялась и потянула меня за руку. – Мы уйдём сегодня же. Ни к чему ждать. Чем быстрее закончим, тем быстрее, наконец, сможем жить спокойно. Если Атлантида не возродится, Нео прекратит разрушаться?
– Скорее всего. Вот только вы всегда должны быть вместе. Представляешь, сын? – папаша подмигнул мне, – никаких разводов. Всё. Эта особа будет рядом всю оставшуюся долгую жизнь, а это, поверь, в случае семьи Эдельман очень сомнительное счастье.
Очень смешно. Я глянул на родителя уничижительным, в моем представлении, взглядом и пошёл вслед за Принцессой.
– Душа моя, ты охренительно стойко встретила новости. Я горжусь тобой. Всего лишь одна единственная попытка сделать меня действующим Владыкой.
Девчонка фыркнула, не сбавляя шага. Видимо выражая таким образом недовольство тем, что я-таки не дал ей совершить князеубийство.
– Джонни, все, что говорит твой отец, нужно делить надвое. Если не на трое. Поверь мне, половина сказанного либо где-то рядом с ложью, либо достаточно конкретно переворачивает правду. Насчёт Нео и его гибели, он, конечно исключительно честен. Но вот это волшебное возрождение Атлантиды, боги и вся остальная лабуда... Не знаю. Ровно, как история моей матери. Хорошо, он хотел взрастить меня в ненависти. Понимаю. Но с большим трудом представляю, что она добровольно дала подчистить себе память. Это не так просто. Нельзя по щелчку пальцев заставить кого-то все забыть. Нужен контакт, возможность подключиться к её нейронным связям. Может, она и пошла на это добровольно. Но. Мама, сколь доброй она не была бы, все равно есть часть Дома, женщины которого, поверь мне, даже в туалет ходят сто раз себя обезопасив хитроумными интригами. Что-то Князь не договаривает.
Мы вошли в нашу спальню, где, вот сюрприз, на кровати, развалившись лежала Оливия, методично зажигающая на открытой ладони огонь, а потом гасившая его. Играется, деточка. Ещё не насладилась полученной возможностью.
