– Пришла в себя? Наконец-то. Очень, знаешь ли, погано находиться наедине с сумасшедшими.
Рыжая была раздражена, но здесь ее не в чем упрекнуть. Начиная с момента нашего появления в Малибу, все идет как-то наперекосяк. Сначала эта Мелани, потом Ленни с его своеобразным "гостеприимством", как результат – две бессонные ночи, и финал – отбитая голова по дороге в туалет бара. Как здесь не взбеситься?
– Ты, блин, тут валяешься, труп трупом, а я уже больше часа выслушиваю бред безумной идиотки.
– Ты видела наших похитителей?
– Она, в общем-то, и не скрывается. Сейчас сама познакомишься. Очень странная дамочка. Просто ужас, какая странная. Я особо ничего не боюсь, сама знаешь, но вот она вызывает легкую дрожь в печёнке.
– Олли, – пришлось аккуратно сесть полубоком, чтоб лучше видеть Рыжую,– печёнка не может дрожать. И почему "она"? Их, как минимум, должно быть двое. Один человек не мог свалить нас обеих.
– Ага, ну, да, ну, да…. Подожди. Эта душка пошла за водой, чтоб облить тебя. Очень уж ей не терпится приступить к пыткам. Да. Так и сказала. Пытки. Представляешь? А глаза у нее такие, что я, блин, ей верю. Боюсь, вместе с водичкой она еще набор садиста притащит. Ну, там всякие щипчики, ножички, топорики. И, что показательно, я вообще не могу применять к ней свои способности. Пыталась поджечь даже, гаснет падлюка, хоть убейся.
Судя по тому, что Оливия говорила сбивчиво, быстро и без остановки, она реально нервничала. Это действительно пугало. За все время нашего с ней знакомства в таком состоянии я не видела ее ни разу.
Из соседней комнаты послышались тихие шаркающие шаги и невнятный бубнёж.
– Идет, – выдохнула Рыжая, а потом принялась закатывать глаза, будто вот-вот потеряет сознание, но разум ее упорно отказывался выключаться, поэтому после двух или трех попыток она в сердцах плюнула и застыла, гипнотизируя вход
Когда появилась та самая женщина, которая стала причиной паники Оливии, я поначалу опешила. Потому что, это вообще не смешно. Какая-то бесконечная мелодрама, честное слово.
Длинные светлые волосы нашей похитительницы были собраны в хвост, открывая высокий лоб, глубокие синие глаза, точеный профиль и красиво изогнутые губы. Это лицо миллион раз я видела на портрете.
– Мама?
Александра Эдельман, а то, что передо мной была она, я могла дать руку на отсечение, застыла в дверях, держа огромное ведро, полное воды и прожигая меня гневным взглядом.
– Мама!? – заорала дурниной Олли, – Мама?! Серьезно?! Эта сумасшедшая – твоя мать?!
