-- Трижды ура всем остальным!
-- Ура! Ура! Ура!
Оставаясь незримыми, Мерлин и Варт тихо покинули празднество. Они покинули рабов, толпившихся снаружи замка, -Король Пеллинор снимал с их шей железные обручи, присовокупляя несколько уместных слов, как если бы он раздавал награды на выпускном вечере. Глатисант еще продолжал бесчинствовать у дверей главной башни, голося, как тридцать пар гончих псов, а Галапас, завалив дверь всей мебелью, какую нашел, торчал теперь в башенном окне и орал, требуя срочно вызвать пожарных. Заключенный из камеры N 3 деловито собирал в великановой кладовке Золотые Кубки "Аскота" и иные призы, а газетчик от души веселился, разжигая праздничный костер из палок, тисочков для пальцев и всего остального, хотя бы отдаленно напоминавшего орудия пытки. Изобретатель, вооружась молотком и зубилом, выбивал на стенах опустевшего теперь коридора оскорбительную надпись: "Накося, выкуси, Галапас!". Огонь костра, крики "ура" и ободряющие замечания Короля Пеллинора, наподобие: "Никогда англичане не будут рабами" или "Надеюсь, вы не забудете урока, который получили, когда были здесь вместе с нами", или "Всегда буду рад услышать о любом из Старых Рабов, -- узнать, как у них жизнь дальше сложилась", или "Постарайтесь взять себе за правило дважды в день чистить зубы", -- все это вместе создавало волнующую атмосферу прощального праздника, покидать который невидимым гостям совсем не хотелось, но -- "Время дорого", -- сказал Мерлин, и они поспешили к Бурливым Водам.
Если принять во внимание все с ними случившееся, что-то и вправду странное было во Времени, равно как и в его дороговизне, ибо, когда Варт снова открыл в башенном покое глаза, Кэй все еще продолжал щелкать шахматными фигурами, а сэр Эктор по-прежнему смотрел в огонь.
-- Ну хорошо, -- сказал сэр Эктор, -- и что же изображает собой этот ваш великан?
Мерлин поднял глаза от вязания, а Варт в испуге открыл рот, собираясь ответить, однако вопрос был обращен к викарию.
Преподобный Сайдботем закрыл книгу, повествующую о Палласе, сыне Эвандера, испуганно вытаращил глаза, зажал в кулаке жидкую бороду, набрал в грудь воздуху, закрыл глаза и выпалил:
-- Великан, возлюбленные чада мои, это Адам, коего Бог создал без всяческой порчи. Рана же, от которой он умер, есть нарушение божественной заповеди.
Сообщив это, он с шумом выпустил воздух, бороду оставил в покое и с торжеством посмотрел на Мерлина.
-- Очень неплохо, -- сказал Мерлин. -- Особенно насчет отстутствия всяческой порчи. Ну, а как же свеча с иглой?
