Агнэсыч был уже «на рогах» и буквально ими и затормозил, когда в последний миг чуть не споткнулся о ребристый порожек известного шалмана. Залетев внутрь, он громко объявил, что это его последняя гастроль, и он желает «махонькую и огурешку». Ему подали, и он уселся в угол, ногу на ногу, руку под подбородок, медленно сопя и недовольно водя мутным взглядом по сторонам. Кто-то из рядом сидевших гопников поначалу возмутился такому соседству. Мол, «ходит тут всякая шваль», но Сурен с Кошуром вмиг окрысились, зашипев и зарычав на супостата и тот стих.
Поняв, что хозяин сам не уйдет, домочадцы подхватили «неуемного» и потащили в сторону метро, как это не раз бывало.
Аккуратней!
Самый взбалмошный член семьи Крыско все-таки решил обвить себя узами брака и поджениться на милой кошечке с соседней подворотни, которую давно обхаживал.
Об этом, в категоричной форме было сообщено другим жителям квартиры на Рабфаковской. В принципе, они были и не против, ибо Агнэсыч догадывался, что кошарик окольцевавшись, слегка подуспокоится и не будет так часто плеваться шерстью вокруг бидэ в гальюне.
Сурен, тот как всегда в порыве полнейшего флегматизма был не против свадьбы. Главное, чтобы не порвали его любимую подстилку в прихожей, а так…Пусть веселятся.
Торжество назначили на вечер. Хозяин должен был вернуться с работы и захватить несколько пивных колобашек и побольше «Китикэта» с «Вискасом». На десерт был «Шэба». Кошур обещал, что вечер будет без валерьянки, но кто его знает.
Сам счастливый жених еще с утра оббежал все близлежащие подворотни и известил своих знакомых и не очень пушистых корешков о предстоящем разгуле.
Тамадой кошачьего мероприятия вызвался быть известный на районе кот по кличке Взрывпакет. Почему его так звали никто не знал, он всегда прихрамывал на одну лапу, но был незаменим при разного рода кутежах и празднествах. Песен знал уйму, а как умел играть на пианино, просто сплошное удовольствие для ушей. Кошачьих, разумеется.
В общем, свадьба должна была удастся на славу.
И вот, наступил вечер и возле дома показался идущий с работы хозяин, что-то бормочущий под нос и стирающий пену с подбородка после только что опрокинутой банчонки «Невского».
Зашел в дом, вывалил продукты на пол и уселся в кресло перед «зомбоящиком». Сурен в знак уважения к Кошуру открыл несколько пакетов «Пискаревского» пастеризованного и забился под вешалку.
Начали прибывать гости. Их встречал сам Кошур, расфранченный до невозможности и, по такому случаю, нацепивший плюшевую бабочку и починенное старое пенсне. Невеста, Пушистка, была рядом, в черной блестящей шубке, усыпанной блестками и огромным бантом цвета индиго, нацепленным на кончик хвоста.
