Беатрис с благоговением провела рукой по серебристому платью из тончайшего шелка и выговорила:
– Я? Но оно ведь безумно дорогое. Я боюсь его испортить. Почему бы вам не обратиться в мастерскую профессиональных вышивальщиц?
Дайна Монд поджала губы и с раздражением бросила:
– В Финаре одни неумехи. В прошлый раз изуродовали очень дорогой наряд. Максис Бродик был недоволен их работой. Да и сроки поджимают. Платье должно быть готово к концу этой недели, самое позднее к обеду седьмика.
– Что?! – ахнула Беатрис, не в силах поверить, что нужно справиться к последнему дню этой недели. – Но ведь это совсем скоро! Ни одна мастерица не справится так быстро.
– А ты постарайся, – с нажимом сказала она и прищурила лукавые зеленые глаза. – В твоих интересах приступить сегодня же. Ну все, мне некогда. Бери платье, рисунок с нужной вышивкой и материалы. И смотри у меня. Испортишь его – я тебя со свету сживу, и выпускного бала ты не увидишь.
Последние слова она произнесла очень тихо, но Беатрис не сомневалась, что так все и будет. Дайна никогда ничего не говорила попусту.
– Я все сделаю, – ответила Беатрис, поднимаясь и упаковывая почти невесомый наряд в специальный чехол, протянутый дайной.
– Ступай, – распорядилась дайна Монд и потеряла к ней всякий интерес, раскрыв один из красочных журналов, публикующих светскую хронику.
Беатрис взяла платье, рисунок и коробку с материалами и тихонько вышла в коридор. От бессилия и злости ей хотелось разрыдаться, но в Камелии быстро приучали вести себя достойно и ни при каких обстоятельствах не выставлять свои чувства на всеобщее обозрение. И она, глотая слезы, поспешила в кабинет рукоделия.
Мединна Стуорд очень удивилась, увидев Беатрис с вещами в руках, но сделала вид, что сама же и поручила адептке это задание.
– Отнеси все в кладовку и займи свое место, Сонар.
В школе как-то само собой сложилось, что все преподаватели-мужчины обращались к ученицам на «вы», а вот женщины не особо церемонились с девушками. Адептки привыкли к этому и даже не задумывались, что может быть как-то иначе. Все же пропасть между ними и педагогами-максисами была огромной, а вот мединны и дайны понимали их гораздо лучше.
– Хорошо, мединна Стуорд, – сказала Беатрис.
После урока они вдвоем заперлись в подсобке, и мединна потребовала объяснений, а когда Беатрис все выложила, выругалась:
– Вот шлюха бесстыжая! Знает, что в мастерской с нее втридорога возьмут да еще подумают, обслуживать ее с такой-то репутацией или нет!
