Ρазвивать тему он не собирался, хмурился, выцарапывая из глубокой вазочки варенье. Казалось, больше ничто в мире его не интересовало.
— И ты согласился? — не выдержала я.
— За тридцать серебрушек? — пренебрежительно хмыкнул Падеус. — Пф! Ради такой мелочи никто возиться не станет! Я цену до золотого поднял.
На чуть прикрытых усами губах играла победная улыбка. Я покачала головой и на всякий случай уточнила:
— Ты ведь понимаешь, что я сейчас волнуюсь хуже, чем перед экзаменом у магистра Тассия?
Οн, наконец, справился с мармеладом и ошеломленно на меня глянул:
— Тебе-то что волноваться? Ты же восьмерка!
Поразительно… Сколько бы раз я ни объясняла, что боец из меня пока никакой, сколько бы раз ни просила того же Падеуса потренироваться со мной, все равно он был совершенно уверен в том, что одной силы моего дара достаточно для победы! Почему так сложно понять, что одного лишь таланта, не подкрепленного тренировками, не хватит ни на что?
— Так ты согласился?
— Угу, — откусив кусок вареного яйца, кивнул приятель. — Навру потом что-нибудь.
Как все же приятно, что Падеус ни разу не дал повода в себе усомниться!
— Действительно, зачем прибыль терять? — пожала плечами я. — А что, многие на меня ставят?
— Больше всего ставок на Тамону. Ее в боях многие видели, она хороший боец, опытный и изобретательный. Леди Цамей — вторая фаворитка, — просвещал друг. — У них в семье быть слабым бойцом не получится. Она младше Тамоны, опыта поменьше, но родовые штучки наверняка знает.
— Родовые штучки? — уточнила я.
— Да, всякие семейные заклинания, — Падеус щедро плеснул молока в чай. — Лорд Цорей порой в сложных ситуациях откалывает что-нибудь эдакое, непредсказуемое. Такое, чего в программе нет, а в учебниках не найдешь.
— Понятно, — я кивнула и поднесла к губам чашку.
Она неприятно задрожала в руках, что я поначалу связала с постепенно нарастающим волнением. Но, бросив взгляд на стол аристократок, убедилась, что в этом мире ничего не поменялось. Княжна Оторонская не мигая смотрела на мою чашку, на лице знатной эльфийки отражалась ненависть, а в довершение картины девушка указывала на чашку двумя пальцами. И не жалко же перед боем силы на такие мелочи тратить..
Не успела я додумать эту мысль до конца, как меня несказанно поразила леди Цамей. Высокородная девушка что — то зашептала рыжеволосой подруге и решительно прижала руку леди Сивины к столу. Чашка перестала дрожать, и сила направленной на меня злобы пошла на убыль. А потом леди Цамей встретилась со мной взглядом и как — то неловко улыбнулась, будто просила прощения за выходку подруги. Неужели лорд Цорей поговорил с сестрой и объяснил, что с перспективной восьмеркой, за которой он начал ухаживать, не стоит постоянно ссориться?
