— Леди, — голос княжны нарушил воцарившуюся тишину, — я не желаю находиться в этом помещении.
Стройный хор голосов выразил свое согласие, и несколько мгновений спустя я осталась одна в комнате.
Громкий стук двери вывел меня из оцепенения.
Хорошо, что повезло прийти раньше остальных. Иначе девушки потребовали бы, чтобы в коридор до окончания разбирательств с ректором выставили меня. В таком случае разрешить конфликт не торопились бы ни магистр Тассий, ни ректор Адсид. Возможно, они даже предложили бы мне написать работу отдельно. В другой день и в другом месте, лишь бы я не раздражала своим присутствием юных аристократок королевства Кедвос. Правда, не отметаю вероятность, что, назначив другой день для испытания, обо мне могли «позабыть». Ρазумеется, случайно, непреднамеренно. Ведь так многое навалилось на университет и его преподавателей в последнее время, столько хлопот. Конечно, ошибки и накладки случаются. Кто я такая, чтобы пенять преподавателям?
—… что подобное возможно! — низкий насыщенный голос леди Цамей прорвался сквозь общий гул.
— Почему вы стоите здесь? Аудитория закрыта? — в коридоре появилось ещё одно действующее лицо. Судя по голосу, Дрена, моя соседка по комнате.
Приятно, что она не выступала вместе с аристократками. Хорошо, что не пришла раньше них — ее не сделали равным мне изгоем. В таком случае наши отношения лишились бы и намеков на теплоту, а мне было бы жаль потерять успехи прошедшего учебного года. У нас с Дреной только-только проклюнулись ростки взаимного доверия.
Пытаясь уловить хоть слово из ведущегося за закрытой дверью приглушенного разговора, я задумалась над тем, что ректор университета, кавалер ордена Абарута третьей степени, Верховный судья, изобретатель противоядия от слюны иманниды, глава славного рода Адсид, обладал весьма специфическим чувством юмора. Ведь, по его личному распоряжению, комнату в общежитии Дрена, дочь работорговца, должна была делить непременно со мной, бывшей рабыней.
Она пыталась сменить соседку, но комендант запретила, ссылаясь на распоряжение ректора. Запрет оказался настолько суровым, что комендант не смилостивилась даже, когда науськанная аристократками Дрена сказала, что из страха за свою жизнь боится спать в одном помещении со мной. На эти жалобы был только один ответ: «Если все так серьезно, можете спать в кладовке. Я дам вам ключ».
Во всей этой оскорбительной истории меня озадачивала не настойчивость Дрены, не постоянное подзуживание аристократок, а повеление ректора Адсида. Зачем ему понадобилось усугублять травлю, я искренне не понимала.
