Отнеся чемодан в спальню, я решила сделать что-нибудь, все, что смогу. Последние двадцать четыре часа показались мне вечностью, и после того, как мой голод был утолен, я заметила затяжной запах газа, исходящий из моих пор, окружающий, как облако. Сейчас, когда я почти ничего не контролировала, чистить зубы и принимать душ было двумя вещами, которые я могла сделать.
Я изо всех сил старалась не пить воду из крана, когда чистила зубы. Вместо этого я использовала воду из бутылки для полоскания. С душем у меня не было выбора. По крайней мере, вонючая вода была теплой. Горячая было бы преувеличением, но теплая лучше, чем холодная.
После того, как закончила, одетая в штаны для йоги, футболку и носки, с мокрыми расчесанными волосами, я вернулась в большую комнату. Когда я вошла, Кадер стоял по другую сторону пластиковой стены, уставившись на три экрана, а его пальцы то щелкали по клавиатуре, то двигали мышью.
Направление, в котором он сидел, позволяло мне видеть его, его поразительное лицо и широкие плечи, но не то, что было на экранах.
Сначала я не была уверена, знает ли он, что я здесь. Казалось, он был в восторге от той информации, которую собирал. Его глаза всматривались, а точеная челюсть сжалась. Его брови изгибались, когда он поворачивался от одного экрана к другому. Его широкая грудь расширялась от дыхания. Когда он вдыхал, его рубашка туго натягивалась, обнажая еще немного разноцветных узоров.
Хотя я знала о нем очень мало, меня тянуло к нему каким-то невидимым канатом. О стокгольмском синдроме пока говорить рано. Кроме того, я не была уверена, что это действительно похищение, хотя и использовала этот термин.
Нет, это чувство не было новым. Притяжение началось в ночь встречи. Это было больше, чем неукротимая красота его красивого лица и секреты, которые он хранил в татуировках под одеждой. В самых неожиданных местах и обстоятельствах я вспоминала твердость его тела, когда он прижимал меня к себе в моей спальне. Как будто это было больше, чем воспоминание, мои соски затвердели, а лоно свело.
— Классный подвал, — сказала я себе.
В то время как наблюдение за ним таило в себе свое очарование, мне хотелось увидеть то, что видел он. Это обо мне? О нашей формуле? Составе? О моих друзьях?
Наконец его зеленые глаза остановились на мне, словно он услышал мои мысли, словно я произнесла их вслух.
— Если я собираюсь остаться здесь, мне нужен фен.
Это было первое, что пришло мне в голову. Фен не был необходимостью, но в моем подавленном состоянии это было лучше, чем выпалить, что я нахожу его безумно привлекательным в уникальном, опасном смысле.
