Ропот возобновился.
— Что? Нет, — сказал мистер Синклер. — «Синклер Фармасьютикалз» не хочет уходить. Я просто хотел…
Ропот становился все громче, все больше людей высказывали заинтересованность в финансировании наших исследований.
Каменное лицо моего таинственного мужчины снова повернулось к толпе, когда он снова поднял руку. Когда он это сделал, манжета его дорогого пиджака и черной рубашки, украшенной сверкающими запонками, сдвинулась, открывая его запястье, украшенное разноцветными тату.
— Тогда пусть они без прерываний говорят то, что мы пришли услышать.
Внешне этот человек казался утонченным. И все же, заглянув под манжету, понятно, что его внешность была просто прикрытием или маской. Как он выглядел под этим дорогим костюмом?
Сглотнув, я потянулась к микрофону.
— Благодарю вас, сэр. Как я уже говорила, наш общий график известен. В действительности он довольно лабилен. Мы потратим время, необходимое для того, чтобы убедиться, что наши данные верны, и у нас есть четкий путь к патенту. — Я повернулась к доктору Олсену. — Декан Олсен, я полагаю, что слово снова за вами.
Отступив назад, я потянулась к своей руке, решив не показывать, что дрожу.
Дело было не только в том, что меня пригласили выступить перед этой толпой потенциальных инвесторов.
Это было нечто большее.
Было что-то в этом человеке с зеленым взглядом, татуировкой и точеной челюстью, что скручивало мои внутренности, грызло нервы и оставляло их обнаженными для обозрения.
Я прокрутила сцену. Несмотря на все это, на разговор с мистером Синклером и все остальное, таинственный человек оставался пугающе спокойным.
В нашем направлении исследований я была экспертом в интерпретации эмоций, наблюдая и видя внешние признаки, которые другие не замечали.
Пот над губой.
Стискивание челюсти.
Вздутие мышц конечностей.
Сжимание пальцев.
Учащенное дыхание.
Раздувание ноздрей.
Некоторые из этих знаков были продемонстрированы Дэмиеном Синклером, но не незнакомцем.
Я продолжала наблюдать за таинственным мужчиной. Уверенно ступая, он исчез в толпе. Его широкие плечи и короткий светло — каштановый хвостик были последним, что я видела, когда яркие огни, указывающие в нашу сторону, скрыли заднюю часть комнаты в тени.
Несмотря на невозможность видеть в темноте, мой взгляд продолжал искать, таинственно притягиваясь к нему так, как никогда раньше.
Нет, было когда-то, давным-давно.
Этот человек исчез. И все же это было то же самое чувство.
Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз видела единственного мужчину, которому принадлежала часть моего сердца, души и тела. Он был совсем мальчишкой. Когда мы расстались, мы были еще детьми, хотя в то время думали, что мы искушенные.
