Транксы, которые с боем вырвались из засады, сбившейся с пути, опасались его не меньше. Осторожно, но не боязливо. Во-первых, этот новый человек был заметно старше тех, кто напал на него. Во-вторых, он явно не был вооружен. И, наконец, уголки его рта были загнуты вверх в знак дружбы.
Затем он заговорил с ними, и они оба расслабились. Хотя и не до такой степени, чтобы отпустить оставшегося нападавшего, который продолжал тщетно бороться в их многорукой хватке.
Вздор, подумал Субар. Длинная песня говорила чепуху. По крайней мере, так он думал, пока сначала один из его противников, а затем другой не ответили соответствующей чушью. Его мнение о новичке резко изменилось. При общении с транксом подавляющее большинство людей говорили на террангло, на котором хорошо говорили их хитиновые союзники. Напротив, это был действительно необычный человек, который мог разговаривать с ними на их родном языке. А в случае с этим незнакомцем не просто разговаривайте, а делайте это бегло. Не глядя нельзя было отличить бред новичка от того, что щелкали и насвистывали два жука. Субар удивился бы еще больше, если бы знал достаточно, чтобы понять, что незнакомец говорил на High Thranx, используя для общения не только рот, но и руки.
Если Субар был поражен, по крайней мере, транксы были удивлены.
Дав краткое объяснение случившегося, женщина резко, но уважительно спросила у Флинкса: «Почему мы должны отпускать этого вора? Мы бы не сделали этого с одним из наших. Он заслуживает того, чтобы его передали властям для соответствующего наказания».
Флинкс задумался. — Я чувствую в нем смягчающие обстоятельства.
Двое транксов обменялись взглядами. Мужчина широко жестикулировал обеими руками. — Ты чувствуешь?
Флинкс поспешно перефразировал свой комментарий. «Лучше сказать, что я узнаю надежду в его сущности».
Женщина наклонилась к Субару. Пока он боролся с ней, белые кончики ее антенн коснулись его лба. «Я ничего не узнаю в лице этого человека, кроме грязи».
— Сделай так, чтобы я был более проницательным, рр!илкт. Эта пост-куколка, в конце концов, из моего вида.
«Вид этого человека выходит за рамки вида». Антипатия в голосе мужчины была столь же очевидной, сколь и преднамеренной.
«Тем не менее, я был бы признателен, если бы вы увидели это в своих сердцах и даровали ему милосердие Улья. Я спрашиваю это как человек, который является почетным членом клана Зекс».
Транкс обменялся еще одним жестким взглядом, сопровождаемым дополнительными жестами как тру-, так и футхэндами. Застряв между ними, Субар не мог понять, совещались ли они, спорили или обсуждали погоду. Не в силах освободиться, он смотрел, как незнакомец наблюдает за ними. Почему этого долговязого незнакомца волновало, что с ним случилось? Почему он вмешался? Самое главное, чего он хотел? Юноше и в голову не приходило, что новоприбывший может ничего не хотеть. Для Субара термин альтруизм был столь же чужд его существованию, как и все остальное в Хай Транксе.
