С другой стороны, несмотря на его недавний, вызывающий, почти дерзкий и очень короткий роман с офицером Объединенной церкви Киттен Кай-Сун, Клэрити была. Не говоря уже о Бране Це-Мэллори, Трузензузексе, Матери Мастифе и других образцовых примерах современного понимания и сострадания. Даже те, кто жаждал прежде всего богатства, как старый старатель Книгта Якус, в душе были добрыми людьми, чьи наследственные линии заслуживали сохранения.
Может быть, дело в этом, сказал он себе, выпрямляясь в командном кресле. В течение его короткой, но очень насыщенной жизни очень многие из тех, с кем он был в тесном контакте, были в той или иной мере исключительными или нетипичными. Достаточно легко, чтобы рационализировать риск всего ради спасения таких. А как же великий,
беспокойная, бушующая масса других? Заслужили ли они спасения? Стоило ли будущее этих огромных, неизвестных, роящихся генетических масс жертвы его личным счастьем? Это было действительно то, что было поставлено на карту. Это было действительно то, что ему нужно было решить.
Он сказал ныне покойному Пеоту, что ему нужно обрести мудрость. Куда идти и что делать, чтобы найти? За свою короткую жизнь он повидал многое. Любовь, ненависть, всевозможные планетарные среды. Но нет, несмотря на его недавнюю встречу на Реплере с сомнительным наркоторговцем и эмомэном Домиником Роузом, на всю злобу и изобретательность, на которые способно человечество и другие. Чтобы судить о своих собратьях по разуму и обрести полноту мудрости, которую он искал, было вполне разумно полагать, что ему нужно было испытать и это. Необходимо действовать вопреки своим естественным импульсам и погрузиться в худшее, что может предложить полноценная цивилизация.
Он мысленно и методично проработал наиболее подходящие схемы стеллера. Источник того рода знаний, которого он желал, лежал довольно далеко, но не так далеко от его нынешнего вектора. Решительность взяла верх над нерешительностью, которая еще несколько лет назад удержала бы его от дальнейших действий. Решительность и серьезно запущенный случай, черт возьми.
Почувствовав перемену в его настроении, Пип расправила крылья, поднялась и скользнула к нему на правое плечо. Когда кончик ее хвоста нежно обвился вокруг его шеи, он протянул свободную руку, чтобы рассеянно погладить ее гладкий чешуйчатый затылок.
— Курс меняется, — объявил он вслух, опуская чашку. «Мы останемся в границах Содружества, но вне вектора Альмаджи. Взять курс на Визарию.
