Поскольку Филипп Красивый ничего не говорит, вместо него можно сказать все, что угодно. Грозный железный король или жалкая марионетка? Даже историки расходятся во мнениях. Все акты царствования написаны от имени короля в официальным канцелярским языком. Но что скрывается за ним? Являются ли решения, принятые от имени «Филиппа, милостью Божьей, короля Франции», действительно решениями короля, или решениями его советников, или смесью того и другого? Когда мы пересказываем события, нам хочется сказать: «Король приказал то-то и то-то», поскольку он олицетворяет власть. Но соответствует ли это действительности?
Источники по истории царствования относительно многочисленны. С одной стороны сохранилось множество официальных актов: ордонансы, протоколы, договоры и постановления позволяют достаточно точно проследить ход событий. С другой стороны, документы, касающиеся личности государя, редки и немногословны. Есть несколько лаконичных хроник, которые очень сухо перечисляют ключевые события каждого года, например, хроника Гийома де Нанжи или очень официальная Grandes Chroniques de France (Большие французские хроники); несколько стихотворных произведений, которым не хватает точности и беспристрастности, например, Chronique métrique (Метрическая хроника) Жоффруа Парижского; и несколько писем арагонских послов. У Филиппа Красивого не было своего Эйнхарда, своего Жуанвиля или своего Коммина, и поэтому он остается загадочной фигурой на фоне очень насыщенного событиями царствования. Это одна из причин, почему существует сравнительно мало его биографий. Его правление породило множество замечательных исследований, в основном в области институциональной истории, Роберта Фотье, Фердинанда Лота и Шарля-Виктора Ланглуа, если упомянуть только великих историков-классиков. Но биографический аспект изучен гораздо меньше. Для такого молчаливого персонажа воображение авторов имеет прискорбную тенденцию к неточности и созданию произведений, больше похожих на романтизированную историю, например работы герцога Антуана де Леви-Мирпуа (1961), Жоржа Бордонова (1985) и некоторых других. Последние исторически серьезные биографии появились более тридцати лет назад: биография Жана Фавье (1978) стала важной вехой, как и биография американца Джозефа Риза Страйера (1980), возможно, лучшая, но малоизвестная во Франции, поскольку не была переведена на французский: The Reign of Philip the Fair (Царствование Филиппа Красивого
