— До дна! За первую любовь,
За счастье, за судьбу,
За путь, что под гору пошел,
За бедняка, что клад нашел,
За моря глубину.
Плесни до края, не скупись,
Дрова подбрось в очаг.
С тобой вдвоем мы дом найдем,
И станем жить уютно в нем,
В горах да в облаках…
Солнце всё выше, травы высыхают, воздух парит, начинает припекать. Раскаленный шар полузакрыт пушистыми облаками, ветра почти нет. Душно. Расстегиваю тонкую куртку, ослабляю ворот рубашки, дышать становится легче. На следующем привале певец внимательно рассматривает вершину.
— Интересно, тем, кто доберется первыми, положена особая награда?
— А ты проверь, — последний наш спутник, до того хранивший молчание, откидывается на травы и блаженно закрывает глаза.
Его собеседник трет лоб:
— Вы не подумайте, я не хочу бросить вас одних, но тут вроде бы безопасно. И погода чудная, уверен, что все доберутся без проблем. А я хотел бы попробовать взобраться к развалинам первым. Мы с отцом зарабатывали валкой леса в горах, для меня такой подъем — плевое дело.
— Так хочется поскорее попасть в объятия огненной женщины? — любопытствует «молчун». — Или думаешь, победителю позволят выбирать? Пф-ф! Какая разница, кто из них станет твоей женой, если решать не тебе?
— Да ну её! Эка невидаль: жениться на той, на кого укажут! Мне что так, что эдак отец бы невесту подбирал. И вообще, я хочу доказать что-то не ардере, а себе. Это важно, понимаете?
Приподнимаюсь, что-то в его тоне кажется мне неуловимо правильным. Мика тоже слушает с интересом.
— Кажется, — смущенно поясняет певец, — что нашу судьбу определили за нас, указав единственную цель. Но ведь то, кто и как доберётся до неё, решают не они. И как мы будем чувствовать себя — тоже. Мой старик всегда говорит, что даже падающее дерево может быть грозным противником.
Мика кивает, я и рыжий крепыш тоже. Молчун машет рукой в сторону вершины:
— Иди, если так хочется. А вот я не спешу. Мне тут нравится больше, чем в каменном мешке города. Кто его знает, как сложится дальше, буду наслаждаться моментом.
Спор стихает сам собой. Певец поднимается на ноги, кивает нам на прощанье:
— Встретимся под облаками.
Рыжеволосый в задумчивости переводит взгляд с удаляющегося смельчака на нас.
— Остаться с вами?
Мы с Микой не сговариваясь качаем головами.
— Справимся.
— Эй! Погоди! Вместе пойдем.
Два человека взбираются на холм и исчезают за изгибом вершины. Во многом они правы, и потом, у каждого свой путь и своя судьба. Мика словно мысли мои читает: поднимается на ноги, закидывает мешок на плечи, посылает мне приглашающую улыбку. Встаю, не вечность же тут сидеть.
