– Что это значит?!
– Ужинаю, – холодно сообщаю ему очевидное вполне ровным голосом. Внутри меня все дрожит, а внешне я стараюсь держать лицо.
– С первым встречным?!
Ничего сказать я не успеваю, поскольку Крис встает и недовольно обращается к Никите.
Парень с той же интонацией что-то швыряет в ответ, а я хлопаю ресницами, смотрю на них и ничего не понимаю. Пипец! Как ужасно являться причиной недоразумения и быть не в курсе происходящего. Они бросают друг другу фразы, словно играют в пинг-понг, а я только и могу считывать их эмоции, которые, прямо скажем, не предвещают ничего хорошего.
Наконец мужчина, не смотря на меня, возвращается за стол, а Никита, неприятно чиркнув по мне взглядом, командует:
– Пойдем.
Я в тайне полдня мечтала провести время с ним, но сейчас во мне проснулся дух противоречия: я не собираюсь делать указанное и плевать, что у моего собеседника явно пропало желание общаться со мной.
Вскинув подбородок, чеканю:
– Нет.
Парень обдает меня холодом голубых глаз, и я поеживаюсь. Никогда еще Ник не смотрел так.
– Мне закинуть тебя на плечо и вынести?
Замираю и, едва шевеля губами, произношу:
– Ты этого не сделаешь!
– Спорим?!
Вглядываюсь в него и понимаю: сделает. Устраивать публичное представление не желаю и решаю уступить. Пока. Выйдем на улицу, и я скажу этому нахалу все, что о нем думаю, и пойду туда, куда сама захочу.
Поднимаюсь, беру сумочку и пытаюсь найти дрожащими пальцами купюры. Никита опережает меня. Кладет несколько банкнот на стол и, схватив за руку, решительно тянет к выходу. Злюсь еще больше за то, что он не дал мне расплатиться, и просто с нетерпением жду, когда мы останемся наедине и я смогу выпустить пар.
– Что ты себе позволяешь?! – возмущаюсь, едва мои желания осуществляются.
Он никак не реагирует на слова, молча идет вперед и тянет меня за собой. Начинаю упираться ногами. Парень резко останавливается, поворачивается, а я в это время лечу в его объятья. От прикосновения бьет током. Вздрагиваю. Рефлекторно отскакиваю от него и встречаю взгляд, что обжигает огнем злости.
– Мы идем домой!
Упертость Никиты убивает.
– А ты спросил: хочу ли я этого?
