Она не могла Видеть своего брата, как и то, что случилось с ее матерью.
Она не смогла Увидеть, что ее отец затеял, когда он убивал многих, чтобы получить силу.
И все из — за кровного родства с ними.
Теперь она была тут, и Родес не был мертв. Мы должны были радоваться. Но я не могла ощущать такое. Я не могла даже думать.
И я приняла решение, сделала два шага вперед и раскрыла объятия.
— Розамонд? — тихо спросила я.
Она сморгнула слезы, ее светло — коричневая кожа сияла в свете солнца, попадающего на льющиеся слезы.
— Я не смогла Увидеть… — она вдруг оказалась в моих руках, ее голова легла на мое плечо, и я крепко обняла ее, пытаясь утешить, хотя не была уверена, что у меня это получалось.
— Все хорошо, — прошептала я, водя ладонями по ее мягким темным кудрям, запуская в них пальцы. — Все будет хорошо.
— Знаю. Должно быть, — сказала она и отодвинулась от меня.
Она снова вытерла слезы, а потом расправила плечи.
Розамонд было около четырехсот лет, насколько я помнила. Она видела ужасно много дней, видела куда больше, чем я могла представить, но я утешала ее. Или, может, только я могла понять в тот миг, и у меня было время на утешения. Все остальные были заняты, готовились к пути и тому, что будет дальше.
Я посмотрела на миг за Розамонд, на пустой пепельный пейзаж, где до этого был замок. Большое поместье с Лордом и Леди Воды и их детьми. Там работали слуги, множество подданных служили лорду при его небольшом дворе.
Из — за моего Огня поместье Воды исчезло.
Я сожгла его в гневе, желая защитить своих друзей, семью, которую я сама создала. Тех, кого я любила. Неуправляемая стихия в моих венах подавила три другие, последняя была еще заперта в моей душе. Мне не хватило сил сдержать ее.
Я уничтожила поместье и землю вокруг него, когда Огонь во мне стал таким сильным, что чуть не разбил мою кожу, пытаясь захватить все.
Я не убила Огнем невинных.
Но с тех пор, как я попала в мир мейсонов, я убивала больше, чем считала возможным.
И все ради защиты мира, который мог и не захотеть меня в конце.
Потому что не все хотели эти перемены.
Некоторые не хотели, чтобы я защитила мир и объединила его.
Да, было пророчество, что я спасу всех нас.
Но я не знала, смогу ли исполнить его.
Уже не знала.
— Я все еще не знаю, что будет дальше, — я расправила плечи, как Розамонд до этого.
— И я знаю не так много, как должна, — она сжала переносицу.
— Тогда ты хоть раз будешь как мы, — сказала Вин, но без яда в словах. Она просто была практичной. Такой была Вин.
