Я потеряла дар речи. Мало мне всего за этот день, так ещё и ночь предстоит бурная. Этот мужлан должен оценить свой трофей. Не зря ли потратился. Шок был настолько сильный, что я не слышала, как Мара отчитывает девушку и как забирает у меня из рук тарелку. Она помогла мне встать и поддержала за локоть, потому что мои ноги отказывались слушаться.
– Идём. Отведу тебя обратно, – сказала она и потащила к шатру. Я не сопротивлялась, пребывая в ужасе от предстоящего события. Что я могу сделать, беспомощная и лишённая всяких прав? Смириться и отдаться животному, вот моя участь на этой планете, и надеяться, что понравлюсь своему хозяину.
Мара завела меня в шатёр и успокаивающе погладила по плечу.
– Не бойся, Тея. Бьёрк хороший, он не обижает женщин.
– Спасибо, успокоила, – пробормотала тихо, – а много у него женщин?
– Всего одна, жена, но она не в походе.
– А где она? – испуганно спросила я. Так он ещё и женат! У них тут гаремы, что ли распространены.
– Дома она на сносях ходит, – ответила женщина совершенно спокойно.
Бред! Бред! Какой же бред творится вокруг меня! С каждой минутой всё хуже и хуже. Жена, беременная, а он себе другую взял для развлечения.
– Мара, сколько жён принято брать у вас?
– Одну, – удивлённо глядя на меня, ответила она, – жена может быть только из берсерков.
– А мы кто, рабы получается?
– Мы сири, трофей воина.
– А сколько может быть сири у воина? – не унималась я, пытаясь понять весь этот кошмар взаимоотношений.
– Да сколько пожелает, – пожав плечами, сказала женщина.
Закрыв лицо руками, я осела на шкуру и заплакала. Я наложница, рабыня. Господи! За что мне это?! Чем заслужила такую страшную участь? Скромно жила в своём мире, никуда не ходила, ничем запретным не занималась, обычная серая мышка среди миллионов таких же. Как меня угораздило попасть сюда, в ад для женщин.
– Тея послушай, не убивайся так, – проговорила Мара, садясь рядом со мной на корточки и гладя по голове, – просто будь послушной, делай, что велят и всё будет хорошо.
Ты не понимаешь… – прошептала сквозь слёзы, – это не моё, весь мир чужой и законы в нём. Я воспитана по-другому, не смогу принять рабство и унижение. Да лучше умереть, чем жить так!
– Глупости, жизнь дана не для того, чтобы ты рыдала и смерть звала, – ответила женщина, – не хочешь так жить, борись, но по-умному.
Я подняла заплаканные глаза на Мару.
