Мне было странно, жарко, довольно страшно, но внутри царило острое ощущение, не позволяющее спокойно дышать. Мне казалось, что этот мужчина нигде и везде одновременно. Он так жадно целовал мой рот, что, наверное, был готов съесть.
Слышу, звук расстёгивающейся ширинки. Разум понимает, что это плохо, так не должно быть, что нужно спасаться. Со всей силы отталкиваю от себя маньяка, но он даже не напрягается. Резким движением толкается в меня и…
Красная вспышка перед глазами. Острая сладкая боль внизу живота. Мой крик против его рыка.
А дальше толчки. Мощные, жадные, жаркие. Я кричу, не слыша себя, пытаюсь вырваться, но он только сильнее сдавливает в тисках своих объятий, вынуждая бессильно его проклинать и ненавидеть.
Меня мучает странное состояние. Словно раздвоение личности, когда одной нравится происходящее с её телом и она желает большего. А другая против настолько, что готова вырвать собственное сердце голыми руками, лишь бы не чувствовать этого.
Щёки. На них остались дорожки от слёз, но глаза закатывались в удовольствии. Его губы на шее, сильный толчок и сдавленный стон во вжатую всем телом меня.
Отпустил, не оставив произошедшее без реплики проникновенным голосом:
– Этого не было. Если кто узнает, доберусь и до твоей славной малолетней сестрёнки Оли.
Внутри всё сжалось от страха, но я ответила «да», уже поняв, что ему известно куда больше. Значит, я не просто случайно встреченная девушка.
В лифте загорелся свет, и он тронулся, но тут же остановился, распахивая двери. Увидеть лица своего насильника я не успела. Осела на пол и разрыдалась, чувствуя липкую жидкость между ног. Чувствуя, что меня осквернили. Как я это объясню Денису? Как скажу ему, мечтавшему быть первым, что больше не нетронутая, при этом умолчав о произошедшем?
Добравшись до квартиры, я открыла дверь и первым делом бросилась в душ, где яростно тёрла себя губкой, пытаясь содрать с себя не только кожу, но и этот ненавистный запах, что взял меня в плен.
Денис не позвонил. Ни через час, ни через два, ни в эту ночь. А сама я звонить не решалась, боясь, что разрыдаюсь и выдам себя с головой. Я теперь вообще не знаю, как посмотрю ему в глаза.
***
«Алиса, пожалуйста, возьми трубку. Я всё объясню»
Настенные часы всё тикали, отмеряя оставшееся время до подъёма. В голове пусто, в груди тоже дыра, между ног саднит уже третий день, хорошо хоть кровить перестало.
Свет от фар стремительно проносится по потолку, словно давая сигнал мыслям. Я в очередной раз вздыхаю, радуясь, что ремонт в комнате сестры закончился еще неделю назад и она переехала к себе. Не увидит моих мокрых щёк и искусанных губ. Они всё ещё горчат его голодными поцелуями, которые я пытаюсь задавить в своих воспоминаниях.
