Тогда вместо ответа я продемонстрировала ему свои окровавленные руки, слыша следом скрежет отворяемого засова. Узкая дверца приоткрылась, и стражник еще раз выглянул. Убедившись, что я одна, поманил войти.
— Доносчика уже послали к герцогу, и вам нужно пройти в общую залу и дождаться его аудиенции, ведь наш лекарь недавно отбыл в мир иной, если не знаете.
Желания отвечать ему на это не было никакого, ровно как и ворочать языком просто так, в подтверждение светского воспитания. Мужчина тем временем, идя впереди, то и дело озирался назад на мой обтянутый замшей стан в походном костюме для езды верхом, жаль, разодранный в плечах.
Поднявшись по одной каменной лестнице, затем, минуя холл, преодолев верхние ступени и коридор, воин впустил меня в приемную гостиную, обставленную со вкусом, однако без лишнего лоска.
Увы, единственные элементы роскоши в комнате представлял из себя диван с мягкой обивкой да обитые шелком серебристые панели. А возможно, еще и деревянная тумба, неаккуратно-сбитая из крупных досок.
— Вы бы это... поспали? Не то господин может и повременить до утра... — проронил стражник между тем.
— То есть вы хотите сказать, что мое нынешнее состояние и положение графини не дозволит ждать немедленной аудиенции?
— Но он же герцог... — начал оправдываться вояка, пятясь спиной к выходу.
— И наш сосед, — прибавила я. А вспомнив ученые трактаты по этикету, скривилась. Ведь и правда ночные визиты строго запрещены, только лишь по делам королевской важности. А тут...
— Я-я лучше пойду, — сдался мужчина, выходя из комнаты.
Только лишь порадовалась этому, глядя на кровоточащие руки, ныне безумно саднящие.
Дверь же почти сразу распахнулась, а я раздраженно произнесла: — Не утруждайте себя объяснениями... — И встретила в ответ жесткий взгляд дворянина.
— Наоборот. Будьте так добры объяснить, — приказал сам Го'Шенор строго. А когда заметил мое состояние, затаенная ярость, сгущающая тени в комнате, полыхнула в глубине его глаз.
— Кто? — губы герцога недовольно изогнулись.
Ответить однозначно было сложно, но попытаться стоило.
— Я сама, — сказала ровно.
Про якобы «несчастный случай» с каретой промолчала, ни к чему ему знать. По крайней мере сейчас.
Кивнув каким-то своим думам, мужчина прошел и, наплевав на все правила приличия, сел рядом со мной, перехватывая аккуратно мои ладони в свои сухие и жесткие руки.
— Сейчас я остановлю кровь, а позже схожу за пинцетом.
На что лишь признательно кивнула, позволяя ему щупать мои пальцы запястья и прикоснуться к моему плечу, дабы отодвинуть в сторону порванную ткань, обнажая царапины и там.
