— О боже! — воскликнула Пэм, прикрывая нос, как будто это действительно было больно. Повреждение, которое она нанесла челюсти Хейгана, было, без сомнения, хуже, чем последствия удара в нос.
Джули толкнула ее в грудь.
— Давай, сука! Ты же хотела поговорить!
Пэм широко распахнула глаза, прежде чем они затуманились безумием. Кто-то должен был убрать Джули из зоны ее досягаемости. Пэм была выше и сильнее.
— Господи! Что с вами двумя не так? — сказал Хейган, на этот раз схватив Джули за руку и потянув девушку назад.
Плохая идея.
Брат Джули не был крошечным. Джозеф Уинтерс как раз прорвался сквозь толпу и толкнул Пэм к Хейгану, а затем притянул свою сестру, защищая.
— Мне плевать, что ты девочка, Пэм. Тронь ее еще раз, и я надеру тебе задницу, — громко предупредил Джозеф.
— Никто не должен бить девочек. Они обе виноваты, — сказал Хейган, вставая перед Пэм.
Этот шаг произвел впечатление. Надо отдать парню должное. Но Джозеф собирался выместить свою злость на нем, и мне пришлось действовать быстро. Протиснувшись между девушками, я встал рядом с Хейганом, лицом к лицу с Джозефом. Парень должен был отступить и забрать свою сестру. Хейган ничего не сделал.
— Бросаешь мне вызов, калека? — спросил Джозеф, делая шаг в мою сторону.
Это первый раз, когда кто-то в лицо назвал меня калекой. Все прошло не очень хорошо. Мои руки сжались в кулаки, а адреналин захлестнул тело.
— Какого хрена ты только что сказал? — Голос Райкера прозвучал громко, и люди расступились, чтобы пропустить его.
Джозеф обернулся и увидел Райкера и Эйсу, которые подошли ко мне.
— Я спросил, бросает ли он мне вызов, — сказал Джозеф уже не так громко. — Я просто вытаскиваю свою сестру из этого безумия. Я пришел не для того, чтобы драться.
Райкер встал передо мной, как будто я нуждался в его защите. Как будто я был именно тем, кем только что назвал меня Джозеф. Нахрен все это. Я обошел своего кузена.
— Я не нуждаюсь в твоей защите, — прорычал я, разозлившись, что Райкер думает, что я беспомощный. — Хочешь, я покажу тебе, что именно этот калека может с тобой сделать? Без их помощи, — сказал я громко и четко, чтобы слышали все зеваки.
Я видел по глазам Джозефа, что он хочет разобраться со мной, но не будет этого делать. Потому что боится парней, стоящих за моей спиной. Это задело. Мне нужно было проявить себя. Чтобы они все увидели, что я все еще я. Все еще Нэш, чертов, Ли. Футбол не делал меня тем, кто я есть. Я все еще мог надрать ему задницу.
