Мы все ждали, когда меня выпишут из больницы. Папа позвонил адвокату. Я слышал, как он с ним разговаривал. Я не был за рулем, так что, похоже, это было не так серьезно, как могло бы быть. Они не знали, что на это сказать. Я мог бы извиниться за свою глупость. Но это были лишь слова. Они не принесут ничего хорошего. И ничего не изменят.
Хейган был мертв, как и миссис Уайз. У меня было шесть швов на голове, сломанная рука, несколько синяков и порезов. Ничего больше. Я мог уйти отсюда сегодня же. Жизнь будет продолжаться. Мои родители были расстроены из-за травки и того факта, что меня могли привлечь к ответственности как взрослого.
Я только что видел, как умер мой друг. Смотрел в его безжизненные глаза. Видел семью, оплакивающую женщину, которую они любили и которую потеряли. Я заслужил все, что произойдет. Я выжил. Меня не волновало, что они решат со мной сделать. Я совершил ошибку, которая изменила ни одну жизнь.
Раздался стук в дверь, и Райкер вошел внутрь.
— Они собираются выпустить тебя отсюда в ближайшее время? — спросил он.
Он еще не знал о травке. Впрочем, вероятно, догадывался.
— Да, скоро, — сказал я ему.
— В зале ожидания полно народу. Я сказал им, что тебя скоро выпишут. Незачем приходить сюда и навещать тебя. Но там Таллула со своей мамой. Подумал, ты захочешь ее увидеть.
Таллула.
Причина, по которой я курил травку. Тот гребаный поцелуй. Если бы я не видел, как она целовалась с тренером Ди, мы бы встретились с ней сегодня вечером. Я бы не напортачил, и Хейган был бы жив. Как и миссис Уайз.
— Я не хочу ее видеть. Пусть идет домой. — Сердитые слова давались с трудом.
Я почувствовал, что все взгляды в комнате направлены на меня, но не хотел ни на кого смотреть. Перевел свой злой взгляд на окно и пожалел, что встретил ее. Что целовал ее. Что разговаривал с ней.
— Уверен? — растерянно спросил Райкер.
— Да, уверен, — прорычал я.
— Ну, хорошо.
Кузен был смущен, но по какой-то причине не собирался давить на меня, по крайней мере не сейчас. Единственный человек, который знал о ее поцелуе с тренером Ди, исчез. Знал только я, больше никто. У меня была сила причинить ей боль и погубить его. Но я не был уверен, что смогу это сделать. Не потому, что беспокоился за него. Из-за Таллулы. Она будет унижена. Столкнется с юридическими проблемами и вопросами. И получит внимание, которого не хочет.
— Дай нам минутку, Райкер, — сказал папа, вставая.
Райкер кивнул и вышел в коридор. Как только дверь за ним закрылась, папа прочистил горло, чтобы привлечь мое внимание. Мне не хотелось говорить, но я посмотрел на него.
