Теперь я увидел, что подошва правой ноги рассечена осколком камня, кровь успела свернуться, но боль была неприятной. Осторожно, стараясь не цеплять колючки, мы начали восхождение. Когда мы были на полпути к вершине этого склона, переходящего в другой, усеянный крупными деревьями, Кевин позвал дядю.
— Дядя, они едут, — парень показывал пальцем, но я, сколько ни старался, не смог увидеть машину.
— Они еще далеко, там нет дороги. Им ехать час до нашего холма, мы успеем перебраться на второй склон. Нечего стоять, пошли, ребята, укрытие уже близко.
Через полчаса мы еще не достигли вершины холма, путь преграждали колючие кусты, приходилось лавировать между ними. Лежащие на земле шипы мешали идти. То один то другой с проклятиями на разных языках хватались за ногу, вытаскивая кривые маленькие шипы.
Когда мы наконец добрались до вершины холма, я, выглянув из-за кустарников, наконец увидел преследователей. Джип, скорее всего, лендровер с открытым верхом. Машина медленно выбирала дорогу среди кустарников и валунов. Сейчас они находились примерно в пятистах метрах от нашего последнего привала.
Нат поторопил нас, и мы, наконец пройдя проклятую чашу с колючками, перешли на более высокий склон, поросший нормальными деревьями. К хвосту нашей колонны прошел Пит, снял винтовку с плеч. Встретившись глазами с Натом, понял, что это по его указанию. Мы продолжили путь. Хотя склон был круче и приходилось помогать себе руками, идти стало легче. Слой опавших листьев покрывал землю, даря отдых измученным ногам. Примерно минут сорок спустя я услышал одиночный винтовочный выстрел, за которым последовала беспорядочная стрельба, продолжавшаяся минут пять. Затем все стихло.
— Привал, — объявил Нат.
Мы устало опустились на землю, прислоняясь к стволам деревьев. Ждать пришлось недолго, снизу слышался шорох, через несколько минут появился раскрасневшийся от быстрой ходьбы в гору Пит. Видно было, что парень торопился и очень устал, но лицо его сияло радостью.
— Главаря я снял, остальные открыли огонь и откатились назад к машине, — объявил парень, буквально падая на землю возле меня. — Теперь у нас всего три патрона, на эти патроны есть надежда добыть пропитание по пути, — он дышал часто. — Сейчас они решают, преследовать нас или отступить, — Нат присел рядом с нами, — если у них есть мозги, они отступят, они не знают, сколько у нас оружия, и мы находимся в стратегически выгодном положении. Остается надеяться, что у этих зулусов есть мозги, — африканер задумчиво вслушался в тишину, надеясь услышать звук мотора машины.
