Выхватив из моих рук кусок породы с алмазом, негр стремительно рванул в сторону палатки, подзывая индийца Сингха. Очумевшие от увиденного, за ним рванули охранники, позабыв провести мне личный досмотр. Со всего лагеря к палатке владельца стекались охранники, по лагерю пошел нестройный шум голосов, даже часть работников, пренебрегая опасностью, потянулась в сторону палатки. Это был удобный момент для бегства или нападения на охранников, но один из негров работал на совесть. Громкими криками он восстановил порядок среди охранников, которые снова заняли позиции, не упуская нас из виду.
Я подошел к повару, чтобы получить свою порцию.
— Это ты нашел алмаз? — спросил меня весельчак повар и, получив утвердительный ответ, выложил в мою миску два больших куска мяса.
— Как доешь, подойди снова, у меня для тебя есть десерт.
Я кивнул и, отойдя в сторону, пристроился на небольшом валуне, думая, сдержит слово негр или нет, позволят мне уйти или обманут. Внутренний голос говорил, что негр сдержит слово хотя бы чтобы мотивировать других желающих получить свободу. Я не знал, сколько это, двадцать карат, но по реакции негра предполагал, что в камешке, найденном мной, заметно больше.
Нат подошел с уже практически пустой миской.
— Ты уйдешь Алекс, я рад за тебя, что ты нашел алмаз, — африканер присел на корточки.
— Нат, никуда не уйду без вас, — решение пришло сразу, как только нашел камень. Уйти, оставив умирать белых сородичей, было не по-мужски.
— Но ты можешь уйти. Зачем тебе оставаться и рисковать жизнью ради нас? — Нат выглядел немного обескураженным.
— А потому, Нат, что русские своих не бросают, а среди этих черных мы все свои.
Я оставил Ната вникать смысл моих слов и пошел за добавкой. Повар, снова улыбнувшись, положил в миску хороший кусок мяса и долил супа.
— Ты молодец, если бы все так работали, мы все бы разбогатели. У меня для тебя есть кофе, настоящий. Подойди позже, он будет горячий.
Повар снова улыбнулся и возмущенным жестом отогнал черного работника, осмелившегося просить добавку. Перед лицом возможного обогащения он быстро забыл про цвета кожи и белый стал для него роднее. «Человеческая натура», — мысленно себе ответив, сел не спеша доедать вторую порцию.
