Глава 10. Рудник Коффифонтейн
Спать нам пришлось на газоне стадиона, что, впрочем, было неплохо, если бы не два «но»: свет бил в глаза и приходилось искать удобное положение. И после упоминания Натом ядовитых змей каждое шуршание, малейший шум рисовал в воображении скользящую по траве змею, которая выбрала именно меня своей мишенью. За ночь я вскочил не меньше десяти раз, услышав шорох, пока наконец не уснул.
Утром нас разбудили звуки сирены из стадионного громкоговорителя.
Для справления потребностей организма была открыта дверь в подтрибунном помещении, где находился сортир. Водили туда группами по шесть человек двое вооруженных негров. Больше часа понадобилось, чтобы вся группа из тридцати человек успела привести себя в порядок. Нас накормили бананами и напоили кофе в пластиковых стаканчиках, пообещав нормальную еду по прибытию на рудник.
Всего на стадионе собралось тридцать человек, шестеро из которых были черными, считая привезенного с нами негра. Несмотря на общую проблему, связанную с рабством, это не сблизило черных и белых: расовая ненависть здесь была на пике. Негры держались обособленно и более нагло, несмотря на меньшинство. Белые в основном были людьми среднего возраста, с изрядными брюшками, было несколько ровесников Ната. Люди, жившие в довольствии и не знавшие тягот, в одночасье превратились в рабов. Некоторых это сломало, и они безучастно смотрели вокруг себя, не проявляя никакой заинтересованности в жизни.
Только ближе к обеду все было готово к отъезду, потому что два часа ждали транспорт. Два микроавтобуса и два грузовика с каркасом, но без тента, подъехали к самому полю. Нас рассадили по пятнадцать человек в кузова грузовых машин, Нат с племянниками оказался в другой машине, но Айман был со мной. Мы мало говорили с момента, как очнулись в ангаре, и парень явно был обижен, что я не посвящаю его в свои планы. Но у меня был пока один план: затаиться, присмотреться и потом действовать.
Поняв, что я не смирился с положением и готов действовать при удобном случае, сомалиец повеселел.
— Ты Ваалан, когда ты захочешь, ничто и никто тебя не остановит, — преданно смотрел на меня, всецело полагаясь.
