– Ты права. Хотя знаешь, даже если бы он и захотел их взять. С таким, как он и детей страшно оставить. Ведь одному богу известно, что у него там, в груди вместо сердца и…
Обе женщины резко замолчали и опустили головы, как только Томашевский резко обернулся и обвёл их изучающим взглядом. И сплетницы больше не посмели произнести ни слова.
Эльдар повернул голову и внимательно посмотрел на племянников, сидевших на коленях у могилы родителей.
Одиннадцатилетний Станислав обнимал сестру за плечи. Крепкого телосложения, темноволосый мальчик с лицом, так похожим на брата. Он запахивал одной рукой разлетающиеся полы своей куртки от сильного ветра, а второй периодически стряхивал с волос капли дождя.
Семилетняя Ева плакала навзрыд, прикрывая ладошками рот. Милое кукольное личико, маленький носик, губки бантиком, уголки которых сейчас были опущены вниз. Её белокурые волосы, как у его матери свисали мокрыми прядями из-под маленького капюшона куртки розового цвета.
Томашевский стремительно пересёк разделяющее их расстояние и, поравнявшись, по очереди поставил обоих детей на ноги. Подняв Еву на руки и прижав к себе Стаса, он отошёл в сторону и, попытался их успокоить.
Мальчик крепко сжимал пальцами его руку, а девочка, обхватив ладошками его за шею, продолжала безутешно плакать.
Уткнувшись лицом в её мокрую щёку, Томашевский прижал к себе племянника и прикрыл глаза, чтобы хоть на минуту скрыть эту ужасающую картину с привкусом горя, царившую сейчас перед ними. Время казалось застыло, прекратило свой быстрый бег, и тяжело изнуряюще отсчитывало каждую минуту, которая нестерпимой пронизывающей болью сверлила его виски. Он уже точно знал, что нарушит устоявшиеся традиции и не останется больше ни минуты на похоронах, покинув кладбище, как только всё закончится.
Он резко обернулся, почувствовав, как его плеча, коснулась крепкая мужская ладонь. Заметив друзей, молча кивнул им в знак приветствия, и снова перевёл взгляд на фотографию брата.
Ростислав Полонский и Александр Воропаев, не говоря ни слова, обошли его и, склонившись, синхронно опустили на свежие могилы по огромному букету тёмно-бордовых роз каждый. Немного постояв на месте, опустив головы, они снова вернулись к Томашевскому и встали с ним рядом.
Через несколько минут, когда все начали расходиться, они втроём покинули ограду и направились по длинной кленовой аллее на выход с кладбища.
– Эльдар, ты куда? – голос старшей сестры заставил Томашевского резко обернуться.
