И вот время идет, а Ланы все нет и нет. Не то, чтобы я всерьез беспокоился, но где это можно шататься так долго?! А ведь она даже не боевик, всего лишь хрупкая девушка-целительница…
Некстати вспомнилось, как эта «невинная ромашка» отходила меня плетью так, что сесть без вскрика не мог. И все же! На вечеринку ушла без плети, это точно могу сказать.
С каждой минутой тревога овладевала мной все сильнее. Даже не мог назвать причину этого. Не о судьбе хозяйки же мне так переживать, в самом деле? Скорее, не хотел вновь попадать на аукцион.
И вот наконец-то услышал долгожданный цокот ее каблуков в коридоре. На всякий случай, заранее опустился перед дверью на колени. И испытал культурный шок, когда моя хозяйка буквально ввалилась в комнату, споткнувшись о порог.
Поймал ее, даже не успев задуматься, что и зачем делаю, и имею ли на это право. И почему-то залюбовался ее чуть растерянными изумленно распахнутыми янтарными глазами. На ее лице появилось умиление. Убедившись, что с ней все в порядке, лишь немного перебрала алкоголя, с мимолетным сожалением убрал руки от девушки и отступил в сторону.
Выпивших хозяев я опасался. Кто знает, до чего может додуматься пьяный мозг. Еще ни разу это для меня не заканчивалось ничем хорошим. Главное, никак не спровоцировать.
Но она была такая уставшая и имела донельзя несчастный вид, когда я снимал с нее обувь. Да и этот ее искренний вздох облегчения, вызвавший невольную улыбку…
От моего взгляда не укрылись красные чуть набухшие отпечатки на нежной коже ног от ремешков дизайнерской обуви. Могу себе представить какой дискомфорт они ей причинили. Одна из моих первых хозяек тоже носила неудобную, но красивую обувь и заставляла каждый раз ей делать расслабляющий массаж ступней.
Вот и сейчас я машинально надавил на нужные точки, вызвав у Ланы невольный вскрик. Мысленно выругался. И вот чего полез без приказа, не жилось спокойно? Или, задница не болит перед сном — непорядок, нужно исправлять ситуацию? Вот сейчас и получу по ней сполна…
Но нет, пронесло. Ей явно понравилось. А вот когда она вышла из душа, обнаженная и прекрасная, с меня полностью слетели все установки. Не смотреть, не вожделеть так явно, и прочая дребедень, которую обычно вдалбливают рабам с самого начала их рабской жизни.
Опомнившись, опустил взгляд, но ей показалось мало. Она принялась касаться моих волос, уха, ненавязчиво лаская, заставляя смотреть на нее. Издевается же, играет со мной, как кошка с мышкой! И я не могу не принять правил ее игры, как наивный сопливый подросток, желая хоть какого-нибудь продолжения.
