Бизнесмен Эдуард Бакчеев вышел из «Нователя» в обнимку с пьяным товарищем, объяснив равнодушному портье, что они отправляются на поиски французских приключений и более дешевых проституток. Пройдя немного по пустынным улочкам, он набрал телефонный номер Саллаха и попросил одолжить ненадолго автомобиль. Через десять минут полусонный сын единоверца подогнал к назначенному месту неприметную старую «мазду», вынул из багажника велосипед и укатил на нем домой. А Захар наугад помчался вдаль, въехал в лесополосу, притормозил там. Вытащил почти не сопротивляющегося Гасана, длинный острый нож и привычным движением перерезал тому горло. Сырая холодная земля пропиталась горячей кровью, тонко и страшно пискнула незнакомая ночная птица… Джагаев сбросил тело в неглубокую яму, завалил жухлой листвой и ветками, притоптал их. Потом несколько раз проехал по этому месту колесами чужой машины и вернулся в Севр. Авто оставил там же, где взял, позвонив хозяевам. И вернулся к себе. Была уже глубокая ночь, портье дремал, откинувшись на спинку стула. Он сонно приоткрыл глаза — поздний постоялец заговорщицки подмигнул ему и шепотом сообщил, что товарищ остался у девочки…
Теперь предстояло решить, кто пойдет вместо Гасана, то есть погибнет в подвале севрского Бюро. И Ильяс, и Захар знали, что детонаторы рассчитаны на очень недолгое время, которого, скорее всего, не хватит на то, чтобы выбраться из подвала наружу. Никого из своих Саллах не отдаст, но, возможно, найдет фанатика, ждущего возможности проявить себя, либо глупца, который за деньги согласится выполнить работу, не понимая, что она принесет ему смерть.
Назавтра была утренняя смена Николь. Презрительно улыбаясь, она обслужила столики всех своих русских знакомых, приметила, что Володи нет.
Сиверов уже успел встретиться с мадам, матерью Николь, и господином Лоссэ на заднем дворе ее собственного дома, получить настоящий бэйдж, примерить комплект униформы. Через час Серж заедет за ним и введет в заветное помещение.
Вместо убитого Гасана в разведку с человеком Саллаха пошел сам Захар Джагаев, даже не объяснив еще не протрезвевшему Ильясу почему. Тот лечил шумящую голову минералкой, стоя полураздетым на балконе. Обрывки вчерашнего вечера складывались в его обкурившемся мозгу в сложную мозаику, в которой никак не хватало отдельных деталей. Главное, что он четко помнил — завтра случится главный взрыв его жизни, после чего можно будет снять деньги со специально открытого счета и на много лет стать честным, ленивым буржуа исламского толка.
