Пожилой официант без энтузиазма раскрыл перед ним коленкоровый переплет, но уже через минуту победоносно поглядывал на скучающих коллег, принимая самый крупный заказ за все три года его работы в этой забегаловке. Клиент, показавшийся провинциальным иностранцем, на прекрасном французском попросил принести две бутылки настоящего «Мерло», холодных и горячих закусок, и не каких-нибудь баночных суррогатов, а настоящего мяса, свежих овощей, кроме того, не гармонирующих с вином, но очень дорогих осьминогов. И еще кофе, пирожных, сока, мороженого. И самое приятное, что сразу расплатился, намекнув, что сдачи не надо. Это не пацаны с пивом и чипсами или бабушки с болонками, пьющие чашечку кофе в течение двух часов.
Под легкую выпивку и хорошую закуску разговор потек живее. Господин Пьер заключил устную договоренность с мадам Дроссель и мсье Лоссэ. Суть ее состояла в том, что под видом нового сотрудника Серж впустит его в охраняемые помещения нижнего уровня, где находятся не только платино-иридиевые образцы девятнадцатого века, изготовленные лондонской фирмой — знаменитые бруски х-образного сечения, но и бесценные архивные метр и килограмм, сделанные из платины великим ювелиром Этьеном Ленуаром в восемнадцатом веке.
Глеб не сомневался, что насчет архивных раритетов продавцы блефуют — оригиналов давно не существует в природе, но суммы, которыми он играючи жонглировал, заставят и мадам, и мсье искать хороших, исторически подкованных мастеров подделки.
О том, что он украдет и вывезет из страны в частную коллекцию символы, отождествляющиеся в миллионах умов с порядком, системой, доверием к любым измерениям — будь-то жилье, длина дороги, состав лекарственного препарата, никто даже не вспомнил.
«Эмигранты, люди без родины, строящие маленькую новую отчизну на территории, по случаю купленной или взятой в аренду у приютившей их державы. Возможно, национальногеографическое сиротство извиняет их беспринципность», — Сиверов мысленно пытался оправдать торговцев культурным наследием цивилизации, но получалось плохо. Можно простить голодного, ворующего кусок хлеба, больного, крадущего у аптекаря бинты и аспирин, ребенка, позарившегося на чужую игрушку… Но невозможно смириться с желанием распоряжаться тем, что принадлежит истории всего человечества. Во все времена, однако, были и продавцы, и покупатели подобного товара.
И зловещая мадам, и ее носатый партнер никак не тянули на представителей международной мафии, распродающей страну, ее культурное и научное наследие. Скорее, кустари, даже отдаленно не представляющие масштабов задуманного безобразия. Учитывая, что оба учились в университетах, ездили по миру, это особенно отвратительно. Но очень, очень кстати…
