Фаримез закрыла глаза, представляя, как она берёт котел со всем его содержимым и одевает языкастой горгулье на голову. Мысленной образ принёс ей удовлетворение. Однако, когда она открыла глаза, то увидела на запястье правой руки горгульи глубокий укус. Может быть, поэтому она так язвит? Ей же больно.
— Сейчас, подожди, — она отложила в сторону опостылевших пиявок и полезла в свой мешок, — у меня есть Каменная мазь. Специально для таких случаев делала.
Достав баночку с серой субстанцией, она зачерпнула немного, взяла Аире за запястье и помазала. После чего вернулась к своим пиявкам. Горгулья за все это время не произнесла ни слова.
— Ну как? — спросила она минуту спустя.
— Если бы мазь была плохая, я бы оторвала тебе голову только за то, что ты посмела трогать меня без моего разрешения, — проинформировала её Аире.
— То есть, судя по тому, что я жива, мазь получилась хорошая, — равнодушно хмыкнула Фаримез, которая уже начинала привыкать к манере речи горгульи.
— Нормальная, — махнула рукой горгулья, — так что я, так и быть, тебя прощаю.
Еще две минуты бесполезного орудования ножом. Бесполезно. Маленькие, но невероятно крепкие тельца пиявок не желало брать даже алмазное стекло, кусочек которого Фаримез захватила с собой.
— Слушай, там точно что-то не так, — сказала горгулья, — за такое время кто угодно справился бы.
Она подошла к столику и внимательно посмотрела на пиявку. После чего понимающе хмыкнула.
— Так и думала. Это пиявка вида Aistekus Prodalas. Очень редкая дрянь. Поперек ты их не разрежешь даже гильотиной Режь вдоль.
— Это еще как? — удивленно спросила Фаримез.
— Вот так, — Аире ловко подцепила рукой пиявку, нажав ей на присоску на одном из хвостов, а когтем другой руки проводя вдоль черного тельца. И верно, пиявка покорно разошлась на две ленточки.
— Вот спасибо, — обрадовалась Фаримез, — сама я бы до такого навряд ли додумалась.
— Ну это тебе в вину вменять точно будет нечестно, — ответила горгулья, — очень редкая зараза. Наверное, поэтому твои предшественницы не справились. Ведь контракт-то — простейший.
Через два часа зелье было готово. Аире подхватила котел и взлетев, понесла его к самому центру озера, где и опрокинула.
— Ну а теперь — только ждать, — сказала Фаримез.
Впрочем, ждать пришлось недолго. Уже через двадцать минут на берег полезли пиявки, для которых зелье Фаримез сделало воду этого озера смертельно ядовитой. При этом данное снадобье совершенно не потревожило другие организмы.
