Эма закатила глаза.
— Духи, почему ты всегда такой напряженный?
— Прекращай вредничать, лейтенант. Ты воспринимаешь ситуацию слишком легко.
— А тебе нужно немного расслабиться. Думаешь, я хотела этого? — она указала на свой раненый бок. — Прости, что мы снова пересеклись, но я этого не хотела. И ничто не изменилось с Айзен-мачи. Мы помогли друг другу в ту ночь…
— Я сделал, что было нужно.
— Разве? Ты мог уйти. Почему ты вернулся? — тот вопрос вместе с сотней других не давал ей покоя месяцами. Она дала ему шанс сбежать, пока она выступила против стратега Ноэ, который устроил нападение на нее и Назэ. Но Назэ вернулся, вступил в бой и спас ее жизнь.
Его взгляд не дрогнул, как и голос.
— Я не люблю повторять. Обсуждать нечего.
Духи, он испытывал ее терпение. Она выдохнула.
— Что насчет ши-но-кагэ?
Он нахмурился, ладонь на мече напряглась.
— Командир ждет. Или ты идешь, или я потащу тебя туда.
— Назэ…
— Я предлагаю не продолжать разговор.
Эма подавила слова на время. Эта непоколебимая маска скрывала что-то пугающее. И она не хотела пострадать от этого.
Назэ повел ее по длинному коридору со стенами из кедра и рисовой бумаги, они миновали три комнаты и вышли на веранду, обвивающую здание.
Лягушки квакали в длинном пруду меж двух зданий, соединенных деревянным мостом. Круглые кувшинки, некоторые еще цвели, лежали на поверхности воды. По воде шла рябь от мелких рыбок. Два больших кои проплыли мио.
Жаль, что Тайшо лишил замок Нагеями зелени годы назад, оставив ее дом голым, сухим…
— Лейтенант.
Эма подняла взгляд. Назэ смотрел на нее с привычным нечитаемым видом. Она пошла за ним, хромая, он ничего не комментировал, пока они шли по мосту.
Сумерки сгустились раньше, чем обычно. Или она не так ощущала время. Юноша быстро зажигал фонари, другие слуги спешили мимо, выполняя вечерние задания. Эма отмечала здания вокруг. Большое поместье, явно укрепленное. Сколько солдат было внутри?
— Ничего не выдумывай, — буркнул Назэ рядом с ней.
Она фыркнула. Его терпение было не таким и прочным, да?
Он вытянул руку, останавливая ее, и пронзил ее знакомым взглядом.
— Ты так хочешь погибнуть?
— Не очень-то. Но я всегда готова к неминуемости смерти. Разве не этому нас учат?
Он убрал руку и зашагал, не ответив. О, невыносимый…
— Да поговори со мной! — она сжала его руку, пальцы покалывало от ощущения твердых мышц под кимоно. Он повернулся с большими глазами, поймал ее ладонь. Эма споткнулась и прильнула к нему, попалась в омут его взгляда, огонь и лед в нем заставляли ее сердце биться быстрее. Дрожь бежала по ее телу, вызывая мурашки на руках. Его ладонь ощущалась как в их снах. Что-то трепетало в ее груди, разожгло ощущение защищенности, с которым он отгонял тени, возвращая ее в реальность из сна.
