Аяна моргнула, пытаясь представить полного, рыхловатого Харвилла на сцене в роли бравого героя и бодрого любовника.
– Это не так ужасно, как тебе показалось, – хмыкнул Айол. – Эта замена произвела такое уморительное впечатление, что мы имели огромный успех у зрителей. Правда, в этом году придётся придумывать что-то новое. У меня есть пара идей, и я предложу их Харвиллу.
– Думаю, до Кайде мы уже будем готовы показать что-то новое, - кивнула Чамэ.
– До Кайде? – переспросила Аяна.– Мне сказали, что там нужно подковать лошадь. После Кайде дороги более каменистые.
– Да. А ещё после него начинаются большие дома. Мы пока в глуши, в далёкой провинции. Все эти земли, по которым ты ехала до сих пор, принадлежат Димаю и подчиняются одному наместнику крейта Алты и его подчинённым. После Кайде владения дробятся на небольшие эйноты... ну, или большие. И каждым управляет местный кир. Почти все кирио сейчас в столице, и многие вернутся в свои эйноты ранней весной, когда потеплеет. Зимой здесь очень тоскливо, одна радость – молодое вино да наши представления.
Аяна хорошо помнила молодое вино. Воспоминания были ещё очень, очень свежи.
– Я смотрю, ты недавно свела с ним знакомство, кира.
– Как ты это делаешь, Айол? – удивилась Аяна. – Ты как будто читаешь мои мысли!
– Да у тебя же всё на лице написано, ондео. Ты не замечаешь, как оно двигается?
– Нет, – удивлённо рассмеялась Аяна. – Как это можно замечать? Мы же просто говорим.
– Смотри.
Она повернулась к нему, и Айол чуть подался к ней. Он посмотрел на неё спокойно, потом спокойствие на его лице сменилось ужасом, который вдруг поменялся на озарившую все черты лица радость. Она, впрочем, тоже ненадолго задержалась на его лице, сменившись выражением крайнего отчаяния, затем удивления, а потом – липкого, похотливого интереса.
Аяна с любопытством смотрела на него.
– Как ты это делаешь?
Она попыталась изобразить счастливую улыбку, но, даже не видя себя со стороны, почувствовала, что вышло, прямо сказать, неважно.
Айол улыбнулся.
– Я тренировался. Ладно, пойду к остальным.
Он вышел, и Аяна вздохнула. Когда у неё получалось изобразить бесстрастное лицо госпожи Кано там, в Фадо, она была весьма довольна собой и считала, что в полной мере овладела искусством притворяться. Айол буквально своим лицом показал ей, что в этом вопросе ей есть куда стремиться.
– У нас есть зеркало, – сказала Чамэ, улыбнувшись. – Вон в том сундуке. Если захочешь потренироваться.
