Я буду твоим грязным секретом. Чем захочешь.
— Не желаешь перекусить? — спросила Элис, неловко устроившись на кровати, когда мы поднялись в её комнату.
— Я проголодался, — мой голос тихий и поддразнивающий. — Но дело не в еде.
Она сглотнула. И это доставляет мне удовольствие. Но одежда слишком стесняет Элис. Мне так отчаянно хочется избавить её от этих тряпок.
— Я отойду в ванную, — выпалила собеседница, быстро вскочив на ноги и сбегая от меня.
Я почти что рассмеялся от её дискомфорта. Почти.
Приятно находится в её комнате без потребности скрываться или быть осторожным, тихим и незаметным.
Возможность заглянуть в её жизнь сбивает с толку.
Я знал, что Элис нужно спасти. Но не осознавал, насколько сильно она нуждается в этом.
В холодном свете дня я замечаю отклеившиеся обои и дешёвое постельное бельё. В комнате прохладно.
Теперь я здесь, маленькая птичка. Позволь мне любить тебя, излечить твои сломленные крылья.
Подойдя к полке на стене, я прикрываю глаза на короткий миг. Чувствую досаду от того, что Элис так живёт. Моя совесть истекает кровью.
Касаюсь пальцами предметов на полке.
Мои губы изогнулись в улыбке, когда взгляд зацепился за безделушки, которые Элис, судя по всему, коллекционировала. Внимание привлекла маленькая фигурка Эйфелевой башни.
— Париж, — тихий мягкий голос оповестил меня о возвращении хозяйки комнаты.
Я киваю, и она замирает рядом со мной. Её зрачки расширились, грустная улыбка скользнула на девичьи губы.
— Всегда хотела поехать туда после выпускного. Но, скорее всего, этому не суждено сбыться. Из-за болезни мамы мой фонд для колледжа пуст, и, судя по всему, нам придётся продать дом.
Ты никуда не уедешь, Элис. Ты ещё не знаешь, но я храню и оберегаю то, что принадлежит мне.
— Ей лучше?
С губ девушки слетел невеселый смешок. Забрав у меня фигурку, Янг вернула её обратно на полку.
— Нет. Прозвучит грубо, но я просто хочу, чтобы она умерла. То, в каком она состоянии — поддерживать его бесчеловечно.
Ты просишь меня помочь тебе? Избавить вас обоих от страданий? От бремени, возложенного на тебя?
— Моя мама тоже была препятствием, — признался я, и вот тогда Элис перевела на меня взгляд.
Её глаза пристально исследуют черты моего лица, выискивая спрятавшуюся внутри тьму.
— Это нормально? — прошептала она.
Девушка нахмурилась, касаясь ладонью моей груди.
Я понимаю, о чём она — можно ли считать эту связь между нами нормальной? То, что всё происходит так быстро?
Мне казалось, что займёт больше времени завоевать её доверие, войти в её жизнь и залезть в трусики. Но Элис Янг нуждается во мне так же отчаянно, как и я в ней.
