Вероника
*****
Акайо проводит нас в гостиную, обводя сухой ладонью белоснежный диван на резных ножках.
– Присаживайтесь. Не желаете ли выпить?
– Спасибо, мы с Вероникой практически не употребляем спиртное.
– Кто пьёт, тот не знает о вреде вина. Кто не пьёт, тот не знает о его пользе.
Японец выжидательно поднимает указательный палец вверх. Привлекает всеобщее внимание, выдерживая театральную паузу.
– Но я услышал вас, Антонов-сан. И уважаю ваш выбор.
Михаил Андреевич тихо пристраивается на краешке софы, всем своим видом показывая, что всё происходящее его нисколько не волнует.
– Благодарим за гостеприимство.
Никита отвечает за нас обоих, властно удерживая мои пальцы в жаркой руке.
Вдёргивает подбородок вверх, сверля хозяина особняка пронзительным взглядом, и я вижу, как Акайо склоняет голову в лёгком поклоне. Его тонкие губы трогает лёгкая улыбка, приподнимая уголки рта.
Он расслабляется. Хлопает в ладоши, смотря куда-то вдаль, и тут же в комнату входят две японки. Одна – всё та же девушка, что любезно встретила нас в аэропорту и доставила к Ямамото, а вторая – чуть старше, с уставшим взглядом на сухом безжизненном лице.
– Хочу представить вам мою жену, Эми, и дочь – Минами.
– Очень приятно.
Мы с Никитой склоняемся в вежливом поклоне, и я украдкой слежу за супругой Ямамото – ей явно нехорошо, а в серых пустых глазах плещется невыразимая тоска и боль.
Минами же держится спокойно. Сделав ещё один глубокий поклон, она поспешно покидает гостиную, пролепетав что-то отцу.
Акайо нахмуривается. Следит за дочерью тяжёлым взглядом, пока та совсем не скрывается из вида. Рявкает что-то супруге резким повелительным тоном. Та вся собирается в тугой комок нервов, опуская взгляд в пол. Пятится от мужа, налетая спиной на стеллаж с книгами.
Одно неловкое движение – и несколько томиков в потрёпанных обложках летят на пол. Раскрываются в полёте, рассыпаясь ворохом пожелтевших от времени листов. Серые глаза Эми расширяются от ужаса, и она кулем падает на пол, начиная собирать остатки старинных книг.
– Думаю, вам просто необходимо отдохнуть с дороги перед обедом. Моя жена сейчас занята, но дочь с удовольствием проводит вас в ваши комнаты.
В голосе Акайо сквозит мороз. Леденящий душу страх сковывает движения, и я стараюсь не смотреть на бедную женщину, копошащуюся на полу.
Никита властно прижимает меня за талию, словно боясь, что я брошусь на помощь. Шепчет на ухо:
– Успокойся, всё будет хорошо.
– Он тиран!
