– Ты не понимаешь? Ты нужна мне!
– Я нужна не тебе, а твоему контракту с японцами!
Зло выдыхаю, сцепливая дрожащие пальцы за спиной. Пытаюсь подавить дрожь в голосе, чтобы Антонов не чувствовал моей уязвимости, ведь я ни в коем случае не должна показать своей слабости.
– А ты хочешь нормальный салон флористики да, мышка? Признайся!
Властные пальцы ложатся на моё лицо, порхая над фарфоровой кожей, как крылья бабочки. Вызывают приятную дрожь во всём организме. Предательски заставляют пульс взвыть фонтаном где-то в горле.
Я поднимаю на него глаза, как завороженная. Стою, не в силах отвести взгляд, как дрожит маленький пушистый зайчик перед грозным хищником. Сильным и конечно, опасным.
Всматриваюсь в некогда родные глаза обрамлённые чёрными ресницами. Сердце заходится в частом ритме. Больно ухает в груди, отскакивая от рёбер.
– У меня уже есть…
Шепчу, пытаясь вырваться из этого плена, понимая, что ещё чуть-чуть – и я потерплю полное поражение.
Он нагибается, обхватывая меня за плечи. Скользит властными пальцами по нежной коже. Обдувает мятным дыханием.
В несгибаемом стальном взгляде истинного бизнесмена мелькает что-то давно забытое, нежное, как будто крошечные огоньки начинают танцевать свой вальс в этих красивых глазах цвета кофейных зёрен.
Совсем как пять лет назад. Тогда, когда мы были счастливы, а от осязания любви сносило крышу.
В висках учащается пульсация, и я приоткрываю рот как выброшенная на берег рыба.
– Да-да, помню – тот затрапезный киоск.
Очухиваюсь, как от звонкой оплеухи. Вырываюсь из стальных тисков, вздёргивая подбородок вверх.
Как мне могло показаться, что этот мужлан что-то испытывает ко мне? Нет, люди не меняются, а Антонов – тем более.
– Его единственное преимущество в том, что он стоит в бойком месте. Вот и Регину каким-то ветром занесло туда. В остальном же – без слёз не взглянешь.
Очень хочется ответить какую-то колкость этому наглецу, но мобильный, лежащий на столе, начинает истошно звонить. Заставляет меня отвлечься от словесной перепалки.
Ледяными пальцами провожу по экрану, не вслушиваясь в сбивчивую речь Юльки – моей подруги – компаньонки, единственной поддержавшей в трудную минуту в момент ухода от бывшего мужа. Пытаюсь обрисовать ей ситуацию. Как-то успокоить.
– Юль, прости, я задержусь сегодня. Скоро приеду.
– Можешь не торопиться, Ника.
Она чуть не плачет, всхлипывает, совершая рваные вдохи. Заставляет моё сердце сжаться в предчувствии чего-то ужасного.
