Макрон достал свой меч и перерезал горло двум раненым пиратам, а затем опрокинул их тела за борт вместе с теми, кто был уже мертв. Они шлепнулись в воду и вызвали небольшой переполох на поверхности реки, после чего исчезли из виду. Потирая руки, чтобы хоть немного согреть онемевшие пальцы, он внимательно следил за водой вокруг корабля, пока «Дельфин» скользил вверх по Тамесису в сторону Лондиниума.
Час или около того спустя с востока надвинулась еще одна полоса облаков, и свежий снег вскоре скрыл полосы крови и другие следы отчаянной борьбы. К счастью, тело Баркона с изуродованной головой теперь лежало под нетронутым снежным саваном, скрывшись от взоров своих бывших спутников.
Когда первые отблески рассвета забрезжили над зимним пейзажем, света стало достаточно, чтобы легче ориентироваться. Пиратов нигде не было видно, и уже виднелось несколько других торговых судов, идущих в обоих направлениях по реке.
- Вот тебе и спокойная пенсия, - пробормотал Макрон про себя.
*************
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Лондиниум был таким пограничным городом, запах которого человек мог учуять еще задолго до того, как увидел бы его. Едкий запах нечистот, дыма от костров и неопределенного ассортимента кожевенных производств, гниющей растительности и резкого запаха животных и людей, которые их содержали. Запах распространялся вниз по реке, словно его несло вместе с течением Тамесиса, а естественный мутный цвет реки, к счастью, скрывал коричневые полосы, появляющиеся от стоков и водопропускных труб, которые несли городские отходы к краю водной глади.
Андрокий указал на сизую дымку, пронизанную столбами дыма, которая простиралась по всему горизонту, заслоняя голубое небо. Оно неприятно контрастировало со сверкающим белым снежным покрывалом, устилавшим пейзаж по обе стороны от темных вод Тамесиса. Капитан «Дельфина» сменил мальчика у румпеля, и тот, свернувшись калачиком под запасными парусами, крепко спал.
- Еще два поворота, и мы на месте. И я еще никогда так не хотел увидеть порт в конце плавания, - с чувством добавил Андрокий.
Петронелла осмотрела раны каждого, как только появилось достаточно света, чтобы видеть ясно. Свежие повязки и бинты были аккуратно наложены. Гидракс сидел, скрестив ноги, на палубе и зашивал ткань, которой был накрыт труп Баркона. Для работы он использовал два плаща моряка, а прочную бечевку, продетую в костяную иглу матроса, он туго затягивал при каждом стежке, чтобы шерсть плотно облегала контуры трупа. Лемул уже собрал скудные пожитки мертвеца в корзину, чтобы передать их семье, когда корабль вернется в Гесориакум.
