Мальчик поднял голову и застенчиво улыбнулся, затем он скорчил гримасу и посмотрел на свою руку.
- Ну-ка. Дай-ка я посмотрю, - сказал Макрон. Он отпустил руку мальчика, и тут же кровь хлынула по его руке и капнула на снег на палубе. Рана была около пятнадцати сантиметров в длину, но казалась неглубокой. Макрон вернул руку мальчика на место. - Держи ее вот так. Держу пари, рана жжет, как крапива, а? Но она заживет. Поверь мне.
Петронелла взяла плащ с тела одного из пиратов и с помощью кинжала разрывала его на полоски для импровизированных повязок. Она наложила одну из них на руку мальчика, а затем перешла к Андрокию.
- Лучше позволь мне взглянуть на это. Сними пояс и подними тунику.
Когда он заколебался, она прищелкнула языком. - Прибереги свою скромность для кого-нибудь другого, капитан. Я все это видела.
Андрокий сделал то, что ему сказали, и Петронелла наклонилась ближе, чтобы осмотреть рану. Острие пиратского меча прошло сквозь плоть чуть ниже грудной клетки и проткнуло кожу сзади.
- Отвратительно, - пробормотала она.
- Я умру?
- Все мы когда-нибудь умрем. Но я не думаю, что этот день для тебя настал. Только если рана не затянется. Позволь мне наложить повязку, чтобы остановить кровотечение. Когда мы доберемся до Лондиниума, ты сможешь попросить одного из санитаров гарнизона обработать ее как следует. А пока приготовься.
Она свернула комок шерсти в тугой пучок и прижала к входной ране. Капитан стиснул зубы и зашипел.
- Держи это на месте, - приказала она, затем отрезала широкую полосу от плаща и завязала ее поверх шерсти. Когда она это сделала, капитан спустил тунику, и Петронелла перешла к Гидраксу.
- Хорошая у тебя женщина, центурион, - восхищенно сказал Андрокий. - Сражается как демон и знает толк в ранах. У тебя дома есть еще такая же?
- Ни за что. Она одна на миллион, и она моя. - Макрон коротко усмехнулся, затем указал на корабельного мальчика. - Как зовут парня?
- У него нет имени. Я нашел его голодающим на пристани в Гесориакуме и взял его к себе. Сначала он не говорил, но потом я понял, почему. Кто-то вырезал ему язык. Если ты поднимешь волосы с его уха, то увидишь, что они были обрезаны. Он был рабом. Возможно, он был беглецом, или его бросил хозяин. Он, конечно, не может сказать, кто он именно. Когда я его откормил, он стал способен выполнять легкие обязанности на корабле и вставать за штурвал, когда корабль в спокойной воде. Ни на что другое он не годится.
