Напротив, мне кажется, что моя грудная кость впивается в чувствительную плоть моего сердца.
Какого черта?
Я смотрю на платок, который он вложил мне в руку. На нем вышиты буквы «А. В.» и, похоже, это ручная работа. Что-то ценное.
Зачем он вообще дал мне его?
Что-то на твоем лице.
У меня на лице куча дерьма. На самом деле слой грязи. Потому что я уже давно не была в общественном туалете. Неужели он действительно думает, что чертов носовой платок будет решением?
Разозлившись на него и на свою реакцию на него, я бросаю платок в мусорное ведро и бросаюсь в противоположном направлении.
Сегодня мне нужна горячая еда и постель, и, если для этого придется снова встретиться с дьяволом, так тому и быть.
Уинтер
Я останавливаюсь, прежде чем завернуть за угол в сторону убежища.
Сказать, что я встречусь с дьяволом лицом к лицу, и на самом деле сделать это — две разные вещи. В конце концов, я вцепилась ему в лицо, пнула по яйцам, а потом толкнула его к столу в последний раз, когда видела.
Он действительно может поймать меня и заставить провести день в полицейском участке.
Низкий рык вырывается из моего желудка, и я вздрагиваю, когда он сжимается. Я почти чувствую, как он открывает рот и, когда ничего не находит, издает этот ужасный звук.
Я обхватываю себя рукой за талию, как будто это волшебным образом уймет боль.
Хорошо, я только попробую украсть немного супа и уйду. Многие бездомные, которые не ночуют здесь, приходят только за едой, так что мой план не должен быть странным.
Я натягиваю капюшон на голову и, завернув за угол, потираю руки в тщетной попытке согреть их.
Перед приютом припаркованы две полицейские машины с включенными синими и красными фарами. Несколько новостных фургонов разбросаны вокруг обшарпанного здания. Репортеры и операторы повсюду, как жуки, ищущие сочный кусок мусора, чтобы откусить.
Только не говорите мне, что этот скользкий засранец вызвал полицию и СМИ из-за меня. Я только пнула его. Окей, может быть, я вцепилась ему в лицо и даже ударила, но это была самозащита. Это он вызвал меня в свой кабинет и ощупывал там, где не должен был касаться.
Может, у меня мало что есть — окей, ничего — но я могу защитить себя от таких ублюдков, как он.
Но если я расскажу об этом полиции или СМИ, они мне не поверят. Зачем респектабельному директору приюта для бездомных, который тоже баллотируется в мэры, трогать такого ничтожного, грязного человека, как я?
Мне действительно нужно искать другое убежище. Но впустят ли меня, если Ричард уже внес меня в черный список?
