Батюшка брел к ее дому, волоча за собой два креста. “А зачем два?” – спросила Кристина. Но тот ничего не ответил, и сразу стал рыть могилу прямо во дворе, возле домика. Когда яма была готова, святой отец начать копать еще одну рядом. Кристина только молча озиралась по сторонам. Когда похоронили усопшего, отец Михаил залился слезами и принялся утешать ее. Несчастная женщина тоже плакала и винила себя. “Не нужно было сюда ехать”, – повторяла она.
– И то правда. Курица! – вдруг завопил священник.
– Что?
– Ты – курица безмозглая. Ха-ха!
Девушка побежала в дом и закрыла за собой дверь. Она слышала удары снаружи и крики: “Курица! Курица!”. В дальней комнате была иконка и старый молитвенник, Кристина прислонила изображение богородицы к сердцу, а свободной рукой держала открытой страницу с молитвой “Отче наш”, зачитывая ее вслух.
Вдруг, в одно из окон прилетел топор. Сквозь дыру в стекле пролезал, держа в руке лопату, отец Михаил. Осколки порезали его тело и одежду в нескольких местах. Кристина даже не могла ничего выговорить от страха. Глаза батюшки налились чем-то темным, злым, нездешним. Она смотрела в них, а потом картинка резко оборвалась.
Священник положил тело Кристины в могилу, водрузил на место захоронения второй принесенный крест. Когда батюшка вышел за ворота, то упал на землю. На него надвигалась курица ростом с человека и кричала: “Ко-ко-ко!”. Переставляла огромными куриными лапами, открывала клюв и махала крыльями.
– Уйди, – вытаращив глаза, приговаривал последний житель деревни.
– Ко-ко-ко!
– Не подходи.
Так курица пригнала его к зданию церкви. Спотыкаясь и падая, отец Михаил взял один из подготовленных им же крестов и стал царапать на нем свое имя. Затем прикрепил к потолку церкви веревку и повесился на ней прямо в рясе. В деревне Последняя не осталось ни одной живой души.
