Когда волонтеры зашли в квартиру Марины Алабугиной и ее трехлетнего сына, то увидели огромное количество хаотично разбросанных предметов, которые все были вымазаны в отходах жизнедеятельности и источали ужасную вонь. Сквозь нее пробивался другой жуткий запах – гнилой плоти. Сладкий и тухлый, он наполнил всю квартиру.
В одной из комнат сидели в кресле-качалке мама с сыном, оба окоченевшие и покрывшиеся трупными пятнами. Мать бактерии-трупоеды изъели более сильно. При этом все ее тело было покрыто следами каких-то порезов и ударов. Мальчик же выглядел даже несколько мило, черты его лица выражали покой от того, что он прижимался к телу матери. “Со дня ее смерти прошло около недели, мальчик умер примерно три дня назад, – сказал патологоанатом, подоспевший на вызов. – Более точно смогу выяснить в морге”.
Месяц назад Марине поставили диагноз “коронавирусная инфекция” и хотели забрать ее в госпиталь, но она отказалась. Дело в том, что ее малыш был болен и нуждался в постоянном присмотре. У него плохо работали мышцы, ребенок мог упасть в любой момент, начать задыхаться. Нужно было срочно сделать укол. Также важно было следить, чтобы мальчик не подавился во время приема пищи, не разрешать ему сильно запрокидывать голову.
Раньше, до пандемии, семье помогал волонтёрский центр, но теперь они перестали выезжать к больным, чтобы не заразить их опасным вирусом. Кроме того, им стали перечислять намного меньше спонсорских средств, на которые они существовали.
Марина пыталась бороться с коронавирусом сама, но становилось хуже. Появился давящий на грудь кашель, одышка, сильная температура, а все тело покрылось сыпью. Она уже с трудом варила кашу для сына и кормила его дрожащей рукой. Сама не хотела есть совсем, но старалась запихнуть в себя хоть крошечный бутербродик.
Однажды, примерно через две недели после заражения, она не смогла встать с кресла, чтобы подойти к сыну. Тот копошился на полу, тыкал в себя каким-то предметом. Мама хотела сказать: “Успокойся”, но только прохрипела что-то и закашлялась. Сын напугался и заплакал, с ударом опрокинувшись головой на пол. На следующий день мальчик ползком добрался до сидящей в кресле-качалке мамы и потрогал ее скрюченным пальцем. Мама была холодная. Она смотрела почему-то в одну точку и не двигалась уже очень долго.
