Но верх все-таки одержал «джип» — он умудрился взобраться разбитым кузовом на изувеченный капот автобуса, который, слава богу, каким-то чудом исхитрился остановиться на дороге, у самого края бездонной пропасти.
Птицы, выбравшись из соломенных клеток, взмыли в небо пестрым облаком.
Удивительная страна! Водитель, выбравшись из-под Джоан, вышел, и, философски оценив размер аварии, почти спокойно заорал пассажирам на своем языке:
— Эй, bastardos note 5, выматывайтесь все и прихватите ваши шмотки! Basta note 6, мы дальше не едем! — затем спокойно повернулся к «джипу» и добавил:
— Bauta, Pendega…. Hiso de la dran puta note 7.
Потом он плюнул и ушел первым.
Все молча стали выбираться на дорогу, растаскивая кучу с вещами. Кто-то прихватил и пару клеток из разбитого «джипа». И никто не ругался.
Никто, кроме «мексиканца».
Когда тот свалился между свиньями, на него, непонятно откуда, рухнул огромный хряк, который с перепугу хлестнул его хвостом по физиономии, потом, пытаясь вскочить, несколько раз достал грязными окороками по носу.
Это было слишком. Оскорбленный джентльмен вспомнил мать и всех остальных родственников идиотки, которая вздумала лезть со своими.., вопросами к водителю.
Хряка выручила хозяйка. Она умудрилась утащить свинью до того, как мексиканец успел выбраться, выпустить вонючей твари кишки и намотать на шею той самой кретинке, которая ползала перед разбитым автобусом, приговаривая:
— А что мне теперь делать? Где мой чемодан? Он прекрасно видел, что тот соскочил на обочину, но ему было глубоко наплевать на это дерьмо. Пускай ползает! Остальные провалят подальше!
***
Наконец я разыскала пропажу. Чемодан сиротливо лежал у дороги. Подобрав его, я растерянно остановилась. Попутчики ушли вперед. У автобуса стоял только любезный джентльмен, который помог мне в аэропорту, и, улыбаясь, смотрел.., стеклянными глазами. Человек из сна!…
Схватив свою ношу, я бросилась догонять людей, все дальше и дальше уходивших от нас. Но он преградил мне путь.
— Вам никуда не нужно идти. Скоро прибудет другой автобус.
Я не могла ждать. Хотелось бежать к сестре, если нужно, ползти, — только бы оградить ее от опасности.
Человек достал сигару и, глядя прямо мне в глаза, закурил.
— Они ничего не понимают, — презрительно кивнув головой в сторону ушедших людей, продолжил джентльмен. — Они простые крестьяне, — он все еще улыбался, но глаза оставались холодными.
— Будет еще один автобус? Правда? — сдаваясь, спросила я.
