Сердце полемарха | страница 78
- Спарта меня вполне устраивает, - пробормотала я.
До поместья этнараха мы дошли в полной тишине. Гиатрос о чём-то крепко задумался, а я плелась за ним, уже едва переставляя ноги.
Во внутреннем дворе мы разделились: старый лекарь со своим телохранителем пошли в одну сторону, а я, в сопровождении Агаты, в другую.
В углу моей каморки горела масляная лампа, на низком столике стояли, прикрытые холщовой тканью, миски с едой. Она уже остыла, но я всё равно съела всё до последней крошки.
- Агата, я пойду в купальню, ты можешь пойти со мной, день был долгим и хочется освежиться, или можешь идти спать.
В ответ женщина покачала головой и ответила:
- Я пойду с вами, мне нельзя оставлять вас одну.
- Странно всё это, - решила поделиться с ней своими мыслями, - ты свободная воительница, приставлена охранять меня, рабыню-наложницу.
- Ничего странного, - Агата пожала широкими плечами, - приказы этнарха Менедема не обсуждаются. И вы не обычная рабыня-наложница. Вы осенены благодатью Бога Асклепия, поэтому мне не зазорно служить и защищать вас от всех, кто только посмеет вам навредить.
Геракл легко открыл глаза.
В этот раз он чувствовал своё тело полностью, спокойно поднял руки, а после и вовсе сел. На нём не было привычной брони и шлема, лишь нательная рубаха до колен.
Гер находился там же, где очнулся в первый раз: большая палатка-шалаш. В этот раз рядом с ним никого не было. Неподалёку от топчана стоял глиняный щербатый кувшин и такая же кружка.
Мужчина потянулся, хрустнув затёкшей шеей и только после этого налил себе воды.
Пить хотелось очень сильно. Осушив три чашки, понял, что жажду утолил, зато вот голод в полной мере дал о себе знать: заревевший раненым зверем желудок напомнил, что пора бы отобедать.
- Проснулся? - прежде чем женщина вошла и откинула полог, Геракл уже знал, что она подходит к палатке. Рядом с ним не было его верного меча, но он не обеспокоился: был уверен в своих силах победить любого врага руками. И пусть силы в его теле, как у обычного смертного мужа, опыт и знания остались при нём.
- Да, - коротко ответил он в этот раз внимательно осматривая старуху.
На ней было поношенное во множестве заплат хламида, в которой с трудом он узнал некогда небесно-голубого цвета тунику. Руки и лицо сильно обветрены солёным морским ветром. Задубевшая кожа придавала облику женщины некую монументальность, как ожившей каменной статуе, и двигалась она также скупо и чуть резковато, едва ли не скрипя сухими суставами.
