— Ленин?
— Нет, вряд ли. Кто-нибудь из его окружения. Вот он и решил отправиться на Марс — отомстить.
— Вы тоже считаете — марсиане?
Нонейм покачал седой головой.
— Этого я не знаю. Но что Оленев изобрел нечто необыкновенное — совершенно точно. Он исчез на моих глазах.
— Исчезра, исчезра, — подтвердил азиат. — Торько что есть — и торько что нет.
— Возьмите, — Нонейм снова протянул раскрытую ладонь.
Арехин взял камни. Никаких магических сигналов, никакого покалывания кожи. Обыкновенные драгоценные камни.
— Возьмите уж и ключи, — Нонейм посмотрел на азиата, и тот передал Арехину связку ключей, больших, с причудливыми бородками.
— Теперь это все ваше.
— Мое?
— Большевистское. И башня, и всё, что в башне есть.
Это он о мертвых, решил Арехин.
— Мы, с вашего позволения, откланяемся. Нам пора. Неуютно здесь становится.
— В башне?
— В России.
Арехин удерживать никого не стал. Зачем? Не говоря о том, что это было бы сложно физически. Они и с крыш прыгают, и проворство рук выказывают.
Он просто проводил их до ворот башни, по пути запирая двери в подземелье.
— До свидания, — сказал он на прощанье Нонейму. — может, и свидимся.
— Как знать, — ответил Нонейм, и азиат вторил:
— Как знать.
Так они и расстались: Арехин сел в возок, Нонейм с азиатом пошли к Садовому кольцу. Остались только бывшие буржуи, «бебе» — В повозке трупов было изрядно…
Арехин нащупал в кармане рубины.
Зачем господин Нонейм вернул их? Только ли из врожденной совестливости? Или же в этом был очередной намек?
Тихие ходы порой самые опасные…
Лошади шли степенно: Арехин не спешил. Длинная дорога на ум выведет, говорила кормилица. Ему бы не в МУС ехать, не домой, а на Сахалин отправиться…
Они выскочили из-за углового дома, за квартал до Арехинского жилья. Четыре белые фигуры, закутанные в простыни, дыры для глаз обведены углем, что б страшнее.
— Приехали, дядя, слезай, — сказал один из них кучеру.
Тот оглянулся на Арехина. Арехин кивнул.
— И ты, дядя, тож. Скидавай пальто.
— Я ж замерзну, — возразил Арехин.
— Не боись, не успеешь. Ну, живо, — говоривший выставил из-под простыни руку с ножом.
— Не спеши, Серый, опять кровью изваракаешь все, — сказал другой, державший под уздцы лошадей.
— А че он, сука, не телится…
Зарежут ведь, подумал Арехин. Больно ловко двигаются. Предчувствуют кровь.
— Скидавать, так скидавать, только портмоне вытащу.
— Тащи, тащи, — одобрительно сказал Серый и не удержался, загоготал.
Арехин не спеша запустил руку под пальто, на ощупь снял пистолет с предохранителя.
