Собственно, бабушка Амелии была родом из Кленции. Именно от нее Амелии, а затем и Селии достались огромные глаза, выдающие своим характерным разрезом и глубоким зеленым цветом присутствие эльфийской крови. Кроме того, Амелия обладала неплохими магическими способностями. Полный курс магии её образование, конечно, не включало, но кое-какие основы ей преподали, несмотря на то, что в высшем обществе Ритании не слишком одобрялось обучать юных леди чему-либо, кроме вышивания, ведения хозяйства, этикета и азов истории.
Лорд Палмсбери частенько задумывался, что все сложилось бы гораздо счастливее, если бы его жена знала о своем даре больше и умело им пользовалась. Но все сложилось так, как сложилось. Амелия могла зажечь светляка, согреть остывший чай, обхватив чашку ладонями, облегчить головную боль или простуду у домашних, срезанные ею цветы стояли в вазах месяцами, не увядая, а еще она волшебно пела. В ее голосе тоже была магия, она уводила слушателей в свой мир, где любили и ненавидели, где обжигала страсть и где утешала нежность, она дарила надежду и погружала в отчаяние. Тот, кто хоть раз слышал ее пение, не мог его забыть, никто не мог остаться равнодушным.
Воспоминания о том, что случилось практически пятнадцать лет назад, до сих пор причиняли ему боль. Он ожидал назначения в Кленцию, до которого было несколько месяцев, и они решили провести их в родной усадьбе. Он, Амелия и крошка Сели наслаждались покоем, чистым воздухом, голубым небом и друг другом. Было на редкость знойное лето. Амелия часами копалась в саду, колдуя над цветами, а Сели не отходила от пруда шлепая босыми ножонками по кромке воды. Лорд Палмсбери проводил время, развалившись в шезлонге, лениво перелистывая страницы любимых книг, а то и просто с улыбкой наблюдая за дочерью или женой.
Каким образом одичавший пес пробрался через ограду, так никто и не понял. Он вылетел из зарослей акации, одним резким движением разорвал горло няне и набросился на Сели. За то время, пока он убивал женщину и рвал захлебывающуюся криком девочку, зверь не издал ни звука. Помощь подоспела буквально через несколько секунд, после того как раздался первый вскрик ребенка, однако это оказалось недостаточно быстро. Няня погибла на месте.
Дальнейшее помнилось урывками. Грум пристрелил пса. Отец поднял на руки изорванное в клочья тельце дочери, маленькое сердечко которой по-прежнему продолжало биться. Кровь. Море крови. Он до сих пор не может понять, откуда ее столько взялось. Ведь в маленьком ребенке просто не может быть столько крови. Бледное лицо жены. Взмыленная шея коня. В голове ни одной связной мысли, только ощущение, что он опаздывает, непоправимо опаздывает. Ветви деревьев, мелькающих вдоль дороги. Саднящее горло, то ли сорванное криком, то ли просто забитое пылью. Доктор оказался на месте. Лорд Палмсбери не помнит, что и как объяснял врачу, возможно, что тому и не нужно было ничего объяснять. Достаточно было взглянуть на полубезумного мужчину с разводами грязи на лице и в бурой от подсыхающей крови одежде. Обратная дорога тоже не задержалась в памяти. Единственное, что он знал, это то, что они неслись как демоны, со скоростью, лежащей где-то за гранью возможного. И все равно не успели.
