Дракон тяжело дышит, жар от него уже плавит воздух, раньше из-за этого было трудно дышать, сейчас же...
Сейчас она трется мокрыми, пульсирующими половыми губами о его торс, затем скользит дальше, задевая его сосок, прогибается в спине и останавливается у его рта. Горячая капля из неё попадает на угол его губ.
Кара сжимает свою грудь, облизывает пальцы, поглаживает требующие внимания соски.
Не сдерживает стона, когда его язык грубо проходится по ноющей вульве.
— Я буду останавливаться каждый раз, когда ты будешь кричать.
Он впивается пальцами в её округлые ягодицы, любуется следами, которые остаются на коже. Взгляд плавится, но Кара этого не видит.
— А раньше все было наоборот, — не выдерживает она, и в ответ с утробным, приглушенным рыком Заро надавливает на её поясницу, заставляя сесть ему на лицо.
Её окатывает волной еще большего жара, что отвлекает от столь желанного, пульсирующего члена.
Заро крепко держит её, издеваясь горячим, умелым языком. Бедра Кары мелко подрагивают, голова кружится. Если бы не его хватка, она точно не смогла бы усидеть на нём и уже сорвалась бы в сторону. Удовольствие слишком интенсивное.
— Тише, — сама не замечает, как принимается умолять сбивчивым шепотом, — я хочу попробовать, прежде чем...
Не сразу, но Заро слушается и едва ослабляет натиск. Достаточно для того, чтобы она смогла склонить голову ниже и лизнуть солоноватую головку члена.
После этого она облизывает губы, выдыхает беззвучный, долгий, почти болезненный стон, капает слюной и заглатывает член так глубоко, как только может. Все еще остается место для поглаживающей ствол руки.
Ей нравится думать о его ощущениях, брать их под контроль...
Как горячо, тесно и влажно в её горле, как хочется большего и в то же время того, что есть сейчас — много.
Они двигаются в одном темпе, вскоре Кара начинает подмахивать движениям его языка, всё тело бьёт крупной дрожью, сложно дышать, она уже не понимает, где её ощущения, а где удовольствие дракона. Все сливается в одно целое, и это целое выбрасывает на берег тёплых и влажных простыней.
Заро обнимает её, и она не замечает, как и это перерастает в иное. Он входит в Кару резко, закрыв ее рот ладонью, и хорошо, иначе она разбудила бы всю резиденцию.
Он вертит её на себе как угодно, она даже не улавливает, и в конце ставит на четвереньки, входя размашистыми движениями, рассказывая ей сбивчивым, хриплым шепотом, сколько раз она кончала и как долго и бурно.
